Любовь по правилам и без - Агата Озолс (2021)

— Простите, я не очень хорошо говорю по-русски, — продолжила графиня, выпуская мою руку.

Хорошо хоть, не полезла ко мне с поцелуями. Боюсь, я совершенно не готова целоваться с Ромкиной невестой.

К младшенькому Валишевскому, похоже, вернулась способность разговаривать, потому что он прижал к себе свою графиню, словно опаляясь, что я захочу ее отнять (или в случае чего решил ею прикрыться?), и влез в разговор:

— Софи, ты прекрасно говоришь по-русски.

И тут моя злость испарилась.

Что я здесь делаю? Пришла посмотреть, на кого променял меня любимый мужчина? Зачем? Какая разница на кого, если уже променял? А строго говоря, ничего он не менял. Ведь она, графиня эта, появилась в его жизни до меня. Значит, ей он изменял со мной. Она — пострадавшая сторона. А кто тогда я? Господи, ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?!

Я поняла, что пора отползать, если не хочу совершенно потерять лицо.

— Еще раз с днем рождения, — я слегка наклонила голову в сторону Валишевского — старшего. — Не буду вам мешать.

Я прогуливалась среди гостей, постоянно ощущая на себе пристальный взгляд. Ромка, кто же еще. Стоял со своей невестой, смотрел побитой собакой, но так и не решился подойти. Сергей Карловича периодически находил меня глазами, словно желая убедиться, что я еще не расчленяю его будущую невестку и не снимаю скальп его единственному сыну. Пора тихонько делать ноги, зачем напрягать человека в его законный праздник? Это я про Романного отца.

Потихоньку — полегоньку я вышла из зала и попыталась вызвать такси.

— Госпожа Гутова?

Я повернулась на голос. Вот зуб даю, передо мной помощник Сергея Карловича. Кажется, я его уже видела на корпоративной вечеринке.

— Она самая.

— Вызвать вам машину?

— Да я сама справлюсь.

— Сергей Карлович приказал отвезти вас.

— Прямо сейчас? — спросила весело. — Мне уже пора?

Мужик чуть смутился, но взял себя в руки. Профессионал. Уважаю.

— Когда вам будет угодно. И куда вам будет угодно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— В любую точку планеты? — продолжила издеваться над ни в чем не повинном человеке.

— Если настаиваете.

Мне стало стыдно. Вот чего я к нему прицепилась, спрашивается? Это он, что ли, меня обманывал все эти месяцы?

— Простите, — сказала покаянно.

Мужчина дернул уголком губ.

— Если возможно, я бы хотела уехать.

— Конечно. Куда прикажете вас доставить.

— Домой. Я живу …

— Я знаю, — перебил меня помощник Валишевского — старшего. — Давайте я провожу вас до машины.

Мысль попрощаться с гостеприимными хозяевами даже не мелькнула у меня в голове. Обойдутся как-нибудь.

Водитель в строгом костюме распахнул передо мной двери черного Мерседеса.

Все-таки уважает эта семейка немецкий автопром. Я загрузилась в автомобиль как можно более элегантно, стараясь не думать о том, что, по сути, бегу с этого праздника жизни. Побитая и оплеванная, если можно так выразиться.

Помощник Сергея Карловича проводил меня пристальным, ничего не выражающим взглядом. Рукой, даже странно, махать вслед не стал. Видимо пошел докладывать хозяину, что самозванка тихо — мирно убралась восвояси.

Я ехала домой, мысленно прокручивая события этого вечера. Ну что ж, тетя могла бы мною гордиться — я вела себя, как настоящая леди. Если бы еще от этого мне было легче! Ромка — Ромка, во что же ты нас втянул? Зачем было так глупо подставлять и меня, и себя? Мысли крутились в голове, как заведенные. Очень хотелось что-то сделать, но я никак не могла придумать, что именно. В таком вот раздрае и доехала до дома.

Остановив машину у подъезда, водитель помог мне выбраться наружу, пожелал всего хорошего и отбыл.

Войдя в дом, я, как была, в вечернем платье и на шпильках, стала собирать Ромкины вещи. Нечего им тут лежать, пусть занимают место в доме графини.