Я. Тебя. Заставлю - Ольга Вечная (2020)

При моем появлении Кирилл поднимает глаза, бегло кивает на соседний стул, дескать, не стесняйся. Словами сказать, видимо, много чести.

Его взгляд на целую секунду задерживается на моем лице. Я нежно улыбаюсь в ответ. Не дождешься, чтобы я плакала. Я прекрасно знала, на что шла, и готова ко всему. И в мыслях не было раскисать и жалеть себя.

Ладно, почти ко всему.

Мои ноги все еще ноют от напряжения, а низ живота — от его грубых действий. И вообще я далеко не в порядке! Но стараюсь двигаться спокойно и уверенно. Плавно подхожу к нему, присаживаюсь.

— Капсулы рядом с кофемашиной, — говорит он, не отрываясь от текста.

Намек понят, его гостеприимство закончилось на вчерашней выпивке. Ну ничего, если я справилась с тем, что произошло в подвале, приготовить себе завтрак — не проблема.

— Нам нужно поговорить, — произношу робко, когда вновь устраиваюсь рядом с ним, но уже с чашкой капучино.

Боже, он обычный человек из плоти и крови, мне просто нужно к нему привыкнуть! Почему-то рядом с этим мужчиной я всегда будто на заседании — взвешиваю каждое слово, боюсь позволить себе лишний взгляд. Мне следует быть смелее.

Начну с завтрашнего дня. Сейчас же рассматриваю красивую молочную пенку и слежу за Богдановым краем глаза.

— Позже, — произносит он.

— Но Кирилл! — я всплескиваю руками и умоляюще свожу брови. — Константин Андреасович сказал, что ждет от меня новостей сегодня утром. Очевидно, что за эту ночь я не помирила Леонидаса с Олимпией.

— Ты бы их не помирила при всем желании, — отвечает Кирилл монотонно. — Вчера утром Олимпия улетела из страны. Константин Андреасович знает далеко не все, что происходит в городе.

— Улетела? Куда?!

Наконец, наши глаза встречаются. Он спокоен. Разрядка пошла мужчине на пользу.

— Для послушной греческой девушки выйти замуж девственницей за приличного греческого юношу — первостепенная задача в жизни. Дальше идет материнство. Представь, как она готовилась к этому дню. Младший Спанидис самым скотским образом растоптал все ее мечты. Неудивительно, что у бедняжки случился нервный срыв. Она сейчас в санатории, и о ее местоположении не знает никто, особенно Константин Андреасович.

— И что же нам делать?

Кирилл гасит экран планшета, кладет его на стол.

— Тебе в данный момент следует подумать о том, что ты возьмешь с собой на море. Завтра мы уже вернемся, поэтому большой чемодан ни к чему. Только самое необходимое.

— Но мои родители…

— Никто их пальцем не тронет. Во-первых, потому что Евгений уже рассказал своей матери, где ты провела ночь. Во-вторых, за ними присмотрит мой доверенный человек.

— Значит, все греки со вчерашнего дня в курсе, что я с тобой сплю, — невольно розовею при этих словах.

— Пока не все, но к завтрашнему вечеру будут все. Идем, у нас впереди долгая дорога, а тебе еще переодеться нужно.

Он направляется к входной двери, и я молча семеню следом, не имея ни малейшего понятия, что меня ждет впереди. Отныне моя жизнь не принадлежит мне самой, и я не представляю, как долго это продлится.

Стараюсь двигаться максимально быстро и продуманно. Трачу на сборы минимальное количество времени, но мы все равно теряем время в пробке на выезде из города. В Горячем ключе останавливаемся для позднего завтрака, и я с огромнейшим аппетитом съедаю все, что заказываю. Кирилл часто и много разговаривает по телефону, он вроде бы рядом, но в то же время его мысли далеко. Вопросы, которые он обсуждает, меня совершенно не касаются, поэтому я не вслушиваюсь. А просто наслаждаюсь спокойствием, рассматриваю природу вокруг, дышу полной грудью.

Сытый желудок, прохлада кондиционера, удобное сиденье мерса и входящее в зенит южное солнце, припекающее через лобовое стекло, — все это расслабляет. Кирилл говорит по сотовому монотонно, его голос вводит в какое-то подобие транса, и я не замечаю, как засыпаю.