Я. Тебя. Заставлю - Ольга Вечная (2020)

В комнате тихо, лишь мерно гудит кондиционер, южный аналог камина, отвечающий за уют в доме. Мне немного зябко, но Кирилл отбросил одеяло.

Сначала мне кажется, что у него жар, я осторожно приподнимаюсь на локте и целую его лоб — к счастью, прохладный. Невольно возвращаюсь мыслями к вчерашнему диалогу с Машей. Смотрю на его лицо и думаю о том, как сложно и страшно, наверное, бороться со смертельной болезнью в одиночестве. Когда твоя жизнь нужна только тебе одному, а опустишь руки — никто и не заметит. Никому не будет больно. Мне это незнакомо. Да, в нашей семье не принято обниматься, да и прочих сложностей хватает. Как и во всех других семьях! Но друг за друга мы горой.

Неудивительно, что он закрыт для отношений. И тем не менее он в моей постели у меня дома.

На его груди и на бедре огромные синяки. Два выстрела, два попадания. С двух-трех метров даже в пьяном состоянии промазать невозможно. Тот, что на ноге, — какого-то совсем жуткого цвета, кожа содрана. Да и костяшки на руках разбиты, подживают. Как он будет в суде с такими руками? Юристы глаза сломают пялиться.

У Кирилла есть четкие жизненные ориентиры, он не мешкает и не сомневается. Моментально принимает решения и придерживается их, не жалеет. И это мне тоже в нем нравится.

Тихонечко поднимаюсь и на цыпочках спешу в ванную, чтобы привести себя в порядок после спонтанной любви ночью. Я говорила Кириллу, что принимаю таблетки, поэтому можно не беспокоиться о контрацепции, и он решил этим воспользоваться. Непривычные ощущения, с Лео мы всегда предохранялись еще и барьером, слишком сильно боялись сюрпризов. А Кирилл… вот так просто и сразу в меня.

Интересно, если бы таблетки не сработали и я бы оказалась беременной от Богданова, я бы… обрадовалась или испугалась? Ответ лежит на поверхности. Полагаю, во мне говорят инстинкты — восхищение мужчиной будит внутри необычное желание родить от него ребенка.

Когда Кирилл просыпается и идет в душ, я уже вовсю готовлю завтрак. Ягоды, наверное, приносили, но мы оба так крепко спали, что не слышали звонок курьера. Поэтому нас ждут яичница и бутерброды без десерта.

— Доброе утро, — улыбаюсь.

Он на моей кухне. Поздним утром он будет завтракать на моей кухне.

— Доброе, — отвечает Кирилл. Его волосы влажные после душа и слегка взъерошены. Часом ранее я обнаружила в машинке его выстиранные рубашку и боксеры, развесила на балконе. В такую жару высохнет быстро, но в данную минуту на Кирилле одно полотенце, обмотанное вокруг бедер. — Можно твой ноутбук?

— Конечно. Но, может, сначала кофе?

Он склоняет голову набок.

— Поняла, одно другому не мешает.

Кирилл сидит за столом, отвечает на письма, параллельно завтракает.

— Тебе на работу не нужно? — спрашивает, наконец вспомнив о моем существовании.

— В час у меня суд, до этого времени отпросилась. Так странно возвращаться к обычной жизни после вчерашнего боевика. Не верится, что можно выйти на улицу и никто не будет стрелять, — пожимаю плечами.

Он усмехается.

— Да, перезагрузка не помешает. Поехали на выходных на море? — предлагает.

— Да. Да! С радостью.

Мы смотрим друг другу в глаза, Кирилл опускает крышку ноутбука, показывая, что освободился.

Разговаривать сложно. Он спокоен, и я просто верю, что у него все под контролем. Не хочу больше о греках, не сейчас. Не в первое утро, когда он проснулся у меня дома.

В его глазах мелькает искра, я подхожу ближе и опускаюсь на корточки. Обнимаю его за талию. Я бы села ему на колени, но боюсь причинить боль, синяк скрыт синей тканью, но я-то помню, что он там есть.

Он кладет руку на мою голову, поглаживает.

— Больше не делай ничего из того, что не хочешь, Лада. Или если страшно, — произносит он. — Ни со мной, ни с кем-то другим. Вчерашний идиотизм не должен повториться. Наш договор тоже меняется.

— Спасибо, — я целую его в живот.