Игра с огнем - Анна Джейн (2015)

– Ребята, – лукаво взглянула на них Вера Павловна, – вы куда пропали? Пойдемте к нам! Петь вместе будем.

– Мама, – скучным голосом сказала Чип, – видишь, мы разговариваем? Мы не хотим петь.

– Ты за себя говори, – улыбнулась Вера Павловна. – А ты, Денис? Может быть, ты еще голодный? Пойдем к столу, милый?

– Нет-нет, – испугался парень, которого все женщины этого дома всю дорогу подкармливали. – Я ничего не хочу. Хотя вы так вкусно готовите, что отказываться просто грех.

– Ну ладно, – подмигнула незаметно от Дэна дочке довольная вечером Вера Павловна и оставила детей в покое.

Как только она ушла, к ним заглянул Федька. Удостоверился, что «наглый красавчег» ничего не делает с его сестренкой, и ушел. После, минуты через три, Машу решила проведать тетя и минут двадцать болтала с ней о том, «какой сегодня хороший вечер получился». После ее ухода Смерчинский с досадой укусил себя за запястье.

– Ты чего, Дэн? – спросила его Маша и с очаровательной улыбкой протянула ему свою собственную руку. – Кусай, не стесняйся. Чистая.

– Тебя кусать я не буду, – отказался он мягко. – Но можешь покусать меня. Нет-нет. – Он с притворным страхом спрятал руки за спину. – Вдруг я в тебя тогда превращусь?

Маша опять засмеялась. Гости продолжали не совсем музыкально, но очень весело петь в караоке.

– Давай выйдем на улицу? – предложил ей парень.

Она легко согласилась и вскочила с дивана.

– А, нет, подожди. Дай чистую бумагу, – попросил Смерч неожиданно, что-то вспомнив.

– Листы для печати подойдут? – недолго думая вытащила из принтера белоснежные листы девушка и протянула ему. – А зачем тебе? – запоздало полюбопытствовала она.

– Ребенку вашему кое-что сделать обещал, – было ей ответом. Какое-то время он складывал одну бумагу за другой, превращая ее в самолетики, легкие, бесстрашные и готовые к воздушному бою. Машка внимательно наблюдала за каждым движением темноволосого парня, за каждым сгибом листа, но не запоминая то, что он делает, а любуясь им.

– Какие разные получаются. А я только самые простенькие делать умею, – вздохнула она, вертя в руках один из самолетиков, похожий на бумажный штурмовик.

– В детстве у меня была книга оригами, большая, красочная. С иллюстрациями. Самолетики – первое, что я научился делать, – не переставая мастерить самолетики, сказал Денис. – Мне хотелось иметь много самолетиков. И ангар к ним. Одно время я играл только с ними.

– А обычные самолетики тебе не нравились? Они же классные, – удивилась Маша, которая сама отдавала предпочтение не куклам, а мальчишеским игрушкам.

– Нравились. Но бумажные лучше летали. У меня был целый воздушный флот. Ладно, думаю, столько твоем брату хватит. – Пойдем?

– Пойдем.

Девушка первой вылетела из комнаты, словно на крыльях, не забывая улыбаться. От ее улыбки у Дениса повышалось настроение.

В прихожей босоножки она обувать не стала. Скептически поморщившись, заявила, что у нее ноги болят до сих пор, а издеваться над собой она не любит, поэтому сунула их в голубые кеды.

Дэн нашел это по-детски очаровательным – воздушное лазурное платье и высокие кеды почти того же цвета. И он не отказался бы сейчас оказаться с Марией на ее милом диванчике напротив волшебной картины, но с условием, что в ее доме никого не будет, хотя бы пару часов…

– Прошу, Бурундучок, – открыл мне дверь чересчур галантный Смерч.

– Спасибо, Бурундучок, – отозвалась я едко. В кедах я чувствовала себя более уверенно, хотя с платьем уже свыклась. Мне даже нравилось, как тонкая ткань холодит кожу.

– Почему ты меня так зовешь? – полюбопытствовал парень, спускаясь следом за мной.

– А ты меня почему? Насколько Машина голова помнит, я – Чип, а ты – Дэйл.

– Логично. Эй, стой, подожди меня! Ты должна мне дать руку!

– А ногу не хочешь? – спросила я тут же, но ладонь протянула, радуясь, что Смерчинский не видит моей улыбки.