Да, это были связки книг в твердом переплете, первое издание знаменитой истории о троих ребятах, которые пересекли Лондон, не спускаясь на землю, переплеты книг сияли позолотой, в них имелось множество изящных рисунков…

– Ой-ой! – приговаривала Нина, рассматривая книги. – Может, мы запрем дверь и посидим здесь, почитаем вслух любимые места?

– Эйнсли! – раздался снаружи чей-то голос.

Они обе оглянулись.

– Кто это?

– Никто, – нахмурилась Эйнсли. – Можем мы запереть дверь?

– Не сейчас. – Нина шагнула к выходу.

– Эйнсли!

– Не сейчас, Бен! – внезапно крикнула девушка, куда громче, чем можно было ожидать. – Я занята! Уходи!

Нина быстро спустилась вниз по ступенькам. У фургона стоял маленький мальчик, грязнее какого Нина в жизни не видела. Волосы ему явно подстригали кухонными ножницами. Щеки у него были липкими, ногти – черными.

– Привет! – сказала Нина.

Мальчик, которому на вид было лет восемь, надулся, покосившись на нее.

– Эйнсли! Я хочу позавтракать!

Хмурая Эйнсли вышла наружу:

– Я же тебе велела не приходить сюда!

– Завтрака нет!

– Я тебе оставила яичный крем в боковом шкафу.

– Я его вчера съел!

– Ну, значит, сам виноват.

Мальчик скривился, словно собираясь заплакать.

– Это… твой брат? – осторожно спросила Нина, не желая выглядеть назойливой.

Эйнсли теперь стала приходить к ней по утрам, перед занятиями в школе, и Нина начала платить ей маленькое жалованье.

– Ага, – кивнула Эйнсли.

Она неохотно достала из кармана те деньги, которые Нина дала ей накануне.

– Я могу пойти в булочную? – спросил мальчик.

– Иди, только сюда не возвращайся.

Нина молчала, боясь сказать что-нибудь некстати, но ей очень не понравилось то, как все это выглядело.

– А где ваша мама? – мягко спросила она.

Бен обжег ее взглядом.

– Заткнись! – ответил он и выхватил деньги из руки Эйнсли.

Эйнсли вернулась к расстановке книг, она замкнулась, понять выражение ее лица было невозможно. Нина не стала ни о чем ее спрашивать, а вместо того сосредоточилась на явившемся постоянном покупателе – он читал только книги о мире после апокалипсиса. Ему было все равно, кто погубил этот мир – зомби, вирусы или ядерные взрывы, – лишь бы в живых не осталось почти никого.

Нина позволила своему взгляду скользнуть в открытую дверь фургона – сегодня он вернулся в Кирринфиф, где жила Эйнсли. Мальчик все еще топтался на площади, он жевал булочку с сосиской и таращился на фургон. Нина ободряюще улыбнулась ему. Когда покупатель ушел, она подошла к Эйнсли, чтобы вместе с ней заняться прекрасными золочеными томиками «По крышам».

Мальчик вдруг появился снова и заглянул через плечо Эйнсли:

– Это что?

– Убирайся! – прошипела Эйнсли. – Сколько раз нужно повторять: не приходи сюда!

– Нет, ты можешь приходить, – возразила Нина, не обратив внимания на взгляд Эйнсли.

– Скучно выглядит, – заявил Бен.

Он продолжал таращиться на картинку на обложке: трое детей и почтовый голубь Роберт в цилиндре, – их силуэты вырисовывались на фоне купола собора Святого Павла.

– Отправиться к дальним берегам… и увидеть королеву Моргану… – мечтательно произнесла Эйнсли. – Как же это здорово было – прочитать ее в первый раз…

Нина сочувственно кивнула:

– Каждый раз, когда я закрываю эту книгу, я поверить не могу, что не умею летать.

– У вас еще будет целая деревня детей, которые этого не читали.

– Но ведь это и до сих пор читают и должны читать! – сказала Нина. – А иначе откуда им узнать, что это такое – полет?

– Люди не умеют летать, – презрительно бросил Бен.

Он теперь держал в руках пакет картофельных чипсов и набивал ими рот, роняя крошки на пол фургона.

Эйнсли нахмурилась:

– В этой книге летать умеют. Ты просто ничего в этом не понимаешь, балбес.

– Чего не понимаю? Что это глупые выдумки?