Небеса всё знают - Лина Мур (2018)

– Держи, – перед моим лицом появляется бутылка воды, от которой приятно веет холодом. Поднимаю голову на девушку, не менее потную, чем я. С прилипшими к скулам и шее немного завивающимися волосами, и такую сексуальную. Чёрт, её кожа блестит, топик облепил высокую грудь, позволяя разглядеть ореолы сосков. Именно туда и пялюсь.

– Попей, а то будет хуже, – Джесс качает бутылкой. Отвожу резко взгляд, проклиная себя за этот туман в голове. Всему виной краска. Она жутко пахнет, видимо, дешёвая.

– Спасибо, – облизывая губы, произношу и открываю бутылку. С жадностью отпиваю воды, улыбаясь приятному охлаждению.

– Где ты взяла её? – Спрашивая, поворачиваюсь к ней, опустившейся рядом со мной.

– Здесь есть холодильник. Если захочешь сэндвич, то он тоже там, – она указывает куда-то за свою спину.

– Нет, есть даже не хочу. Невозможно работать. Нет никакой вентиляции и безумно душно, – кривлюсь и делаю ещё один глоток.

– Нытик, – смеётся она, толкая меня в плечо. – Привык к тому, что тебе задницу подтирают.

– Я не нытик. Посмотри на себя, ты вся мокрая, как и я, – обиженно осматриваю её, отчего Джесс хмыкает, сдувая пряди со лба.

– Ты тоже можешь снять рубашку, – пожимает она плечами.

– Нет. Мне и так хорошо, – быстро качаю головой. Если я сниму рубашку, то это станет чем-то более интимным, чем просто работа над реставрацией мебели. Она полуголая, я практически обнажён. Да ещё и мокрая. Оба мокрые, скользкие и… очень жарко. Чёрт, да мне дышать нечем от этих мыслей. И они же противоестественны. А я думаю сейчас о взрослых и пошлых фантазиях. Это всё краска. Именно она отравила меня и мою кровь, заставляя медленно возбуждаться от аромата волос Джесс.

– Конфетка, – произносит девушка.

– Что? – Хрипло переспрашивая, поворачиваюсь к ней.

– Сколько себя помню, ты называешь меня конфеткой. Почему? – Спрашивает она.

– Твои волосы. Они всегда пахли жевательными конфетами. Мне нравилось вдыхать их аромат. Конфетка, – слабо улыбаясь, признаюсь ей.

– Так ты же подарил мне тот набор для волос, Флинт. И я покупаю до сих пор его, он дешёвый, – смеётся она.

– Да? – Приподнимаю брови от её слов.

– Чёрт, Флинт, ты совсем всё забыл? Ты принёс этот набор мне на первое Рождество в Саванне. А потом я просила Зои покупать его. Это стало привычкой.

– Надо же, я, действительно, этого не помню, – хмурясь, пытаюсь воспроизвести в голове события, которых просто нет.

– Наверное, потому что был пьян. Ты завалился к нам с подарками и заснул под ёлкой. Папа тебя перетащил на диван. Было весело, – она хохочет, а я качаю головой и сам улыбаюсь.

– Почему всё так получилось, Джесс? Почему я стал другим и забыл о вас? Не знаю я ответов на эти вопросы. Не помню ничего хорошего, – горько произношу и бросаю на неё взгляд. Улыбка сходит с её губ, и она сдвигает брови.

– Ты хотел этого. Возможно, ты думал, что здесь для тебя нет движения вперёд. Я тоже не могу ответить за тебя. Да, разве это важно? Все меняются, взрослеют и совершают ошибки. Если ты будешь продолжать думать об этом, то это не принесёт ничего, кроме новой порции вины, – тихо подаёт она голос и подтягивает ноги к груди.

– Это было больно? – Вопрос сам срывается с губ, отчего Джесс с удивлением поворачивается ко мне.

– Что именно?

– Во сколько ты потеряла девственность? – Ударить бы себя за эти слова, ведь не моё дело, не стоит сейчас говорить об этом. Но я хочу всё знать о ней, и как она пришла к такому стилю жизни.

– Ты краски нанюхался?

– Возможно.

– Тогда нюхни лака, вероятно, именно это тебя отрезвит, – Джесс фыркая, подскакивает на ноги и прямо перед моим лицом отряхивает оголённые ягодицы и джинсовую ткань от грязи пола. Её ладони проходятся по аппетитным и аккуратным выпуклостям. Словно в замедленной съёмке наблюдаю, как её ягодицы колыхаются, и сглатываю. Втягиваю в себя ещё больше отравленного кислорода и смотрю.