Железный крест - Камилла Лэкберг (2011)

— Знаешь, парень… Мы обычно летом сдаем дом дачникам, а сами живем в комнате там, внизу… в пристройке, в полуподвале. Но сейчас-то дом пуст. Так что если хочешь… можешь оставаться. Отдохнешь немного, оглядишься. Работу я тебе тоже могу подыскать… не то чтобы… но с голоду не помрешь. Я, понятное дело, должен доложить властям, что ввез тебя в страну… Думаю, если я пообещаю за тобой присмотреть, проблем не будет.

— Только если я буду платить за жилье… из тех денег, что заработаю… если повезет, — тихо добавил Ханс и посмотрел на них взглядом, полным благодарности и смущения.

Элуф опять посмотрел на Хильму, ища поддержки.

— Что же… разумно. В такие времена каждая крона дорога.

— Пойду приведу в порядок его комнату, — сказала Хильма.

— Спасибо вам… спасибо огромное. — Норвежский выговор Ханса стал еще более певучим.

Он кинул на них взгляд и опять опустил голову, но Элуф успел заметить, что в глазах у него блеснула слеза.

— Не о чем говорить, — произнес он, стараясь, чтобы это прозвучало грубовато-небрежно. — Не о чем говорить.

~~~

— Помогите!

Услышав крик, Эрика вздрогнула и в несколько прыжков взлетела по лестнице.

— Что случилось? — Она увидела лицо Маргареты и замерла как вкопанная.

Та стояла в дверном проеме, а за ее спиной на двуспальной кровати лежал Герман.

— Папа… — Маргарета всхлипнула и пропустила Эрику в спальню.

Эрика сделала несколько шагов и снова остановилась.

Герман не реагировал на слова дочери. Рядом с ним лежала Бритта. Белое, окаменевшее лицо не оставляло никаких сомнений — она была мертва. Герман прижался к жене, обхватив руками безжизненное тело.

— Я убил ее, — сказал он тихо.

Маргарета ахнула.

— Папа! Что ты говоришь…

— Я убил ее, — без выражения повторил Герман и еще крепче обнял тело жены.

Маргарета обошла кровать, присела на край рядом с ним и попыталась разжать его судорожные объятия. Наконец ей это удалось. Она провела рукой по лбу отца.

— Твоей вины здесь нет, папа, — тихо сказала она. — Ты же знаешь, в каком состоянии была мама… Наверняка сердце не выдержало. Но твоей вины здесь нет, ты должен понять: твоей вины здесь нет.

— Это я убил ее, — опять сказал Герман, не сводя глаз с какого-то пятнышка на стене.

Маргарета повернулась к Эрике.

— Пожалуйста, позвоните в «скорую помощь»!

— И, наверное, в полицию?

— Папа в шоке. Он сам не знает, что говорит… Вы же сами видите! — В голосе Маргареты прозвучало раздражение. — Позвоните в «скорую»!

Она опять повернулась к отцу и взяла его руку в свои.

— Позволь мне этим заняться, папа. Я позвоню Анне-Грете и Биргитте, мы тебе поможем. Мы с тобой.

Герман молчал. Руку он не отнял, но на пожатие не ответил.

Эрика спустилась вниз, достала мобильник и задумалась. Наконец приняла решение и набрала номер.

— Привет, Мартин. Это Эрика, жена Патрика… Да… Тут возникла ситуация. Я дома у Бритты Юханссон, она умерла. А ее муж говорит, что он ее убил. Выглядит как естественная смерть, но… Да-да… хорошо, я дождусь вас. А в «скорую»? Вы сами позвоните? Хорошо…

Она положила трубку в надежде, что не сделала глупость. Конечно, Маргарета, скорее всего, права — все выглядело так, как будто ее мать умерла во сне. Но с чего Герману утверждать, что он ее убил? И конечно, еще одно… не прошло и двух месяцев, как умирает еще один друг детства матери… Нет, она поступила правильно.

Эрика опять поднялась наверх.

— Я позвонила… Чем еще могу помочь?

— Не могли бы вы поставить кофе? Я попытаюсь уговорить отца спуститься вниз. — Маргарета осторожно подняла Германа и заставила его сесть. — Вот так, папочка… сейчас мы пойдем вниз и дождемся «скорую».