Охотник за душами - Александра Лисина (2019)

— У тебя повязка намокла, — нейтрально заметил я, когда девчонка подхватилась и умчалась вслед за мелькнувшим среди стеллажей архивариусом.

— Не твое дело, — огрызнулась Хокк, и на этом вопрос с лечением мы посчитали исчерпанным.

К сожалению, магия светлых плохо работала на темных. На некросах просто похуже, а на таких, как мы с Хокк, и вовсе кое-как. Более того, полученные на темной стороне раны быстрее всего почему-то заживали при переходе с темной стороны в реальный мир, так что, по большому счету, Хокк в целителе не нуждалась.

Почему мы излечивались именно так, никто доподлинно не знал. Но один мой знакомый светлый однажды обмолвился, что в целительстве существует так называемый «эффект стазиса», при котором живое тело после непродолжительного пребывания в стазисе начинает работать намного эффективнее. И, соответственно, приобретает повышенную регенерацию. На короткое, само собой разумеется, время.

Существовало также мнение, что на темной стороне наши тела испытывали тот же эффект, что происходил с обычными людьми во время стазиса, а при возвращении в реальный мир этот стазис снимался. Так это или нет, я не проверял. Но склонялся к мысли, что тот знакомый был прав. Жаль только, что в пределах здания Управления Корн запрещал сотрудникам переходить на темную сторону, поэтому напарнице придется потерпеть до тех пор, пока мы не закончим дела в архиве.

— Кажется, нам не повезло, — озабоченно пробормотала Триш, вернувшись через четверть свечи с небольшой коробочкой, которую Хокк тут же и открыла. — Хм, тут всего три папки. Одна — досье на мастера Ирвина Друсса за то время, что он служил проверяющим в Регистрационной палате. Там всего два листка, и оба ни о чем, потому что пробыл он там всего два года. Второе — на мастера Ирвина Друсса, который работал сперва простым дежурным магом, а затем получил звание мастера Смерти и прослужил в ГУССе почти десять лет. Наконец, третье — это дело, открытое по факту его смерти в тот же год, когда пропал и мастер Войдо.

Я встрепенулся.

— Дата смерти Друсса?

— Четвертое число седьмого месяца одна тысяча двести тридцать пятого года со дня основания Алтира.

Мы с Хокк переглянулись.

— Через месяц после исчезновения Войдо… Как он умер, Триш? — заметно напряглась Хокк.

Девушка села за стол и, достав самую тонкую папку, вчиталась. А вскоре вздрогнула и подняла на нас ошарашенный взгляд.

— Бог ты мой…

— Что? — нетерпеливо привстала наставница. — В чем дело, Триш?

— Его убили, — тихо ответила девушка.

— Где? Когда? Кто?!

— В Северном порту. Только тело нашли не сразу.

Я насторожился.

— Да? И как же именно умер Друсс?

Триш сглотнула.

— Вы не поверите: ему вырвали сердце. А убийцу до сих пор так и не нашли.

* * *

— Хокк, у тебя повязка намокла, — первое, что сказал Корн, когда мы без стука ввалились в его кабинет и решительно настроенная леди положила на стол подборку документов.

— Фол с ней, с повязкой. Шеф, вам надо на это взглянуть.

— Что-то по последнему делу? — нахмурил седые брови начальник ГУССа.

Хокк уперлась в стол обеими руками.

— Вы велели докладывать ежедневно, а при необходимости и чаще. Так вот, я считаю, что необходимость уже возникла. Читайте. И только попробуйте сказать, что я не права.

Отложив в сторону документы, которыми занимался до нашего появления, Корн одарил нашу троицу подозрительным взглядом, но и Триш, и ее жутковато выглядящая с намотанными на голову окровавленными бинтами наставница смотрели на него более чем серьезно. Да и я не видел повода для зубоскальства. Информация, которую мы нарыли в архивах, по отдельности не воспринималась как нечто недоброе, но, когда мы собрали все вместе, проверили и уже ближе к ночи убедились, что ошибки нет, даже неопытная Триш догадалась, что в столице происходит что-то нехорошее.