Теория зла - Донато Карризи (2019)

Наконец все завершилось. И Мила медленно, робко приоткрыла глаза.

В ушах сильно шумело – монотонно, назойливо, пронзительно. Было больно и страшно одновременно. Спина и плечи ныли, хотя кожаная куртка отчасти смягчила удар. Сердце бешено колотилось в груди. Нужно было глубоко вздохнуть: Мила, несмотря на смрад, сорвала платок с лица, и яростные толчки, буравившие грудь, унялись понемногу. Опыт прошлых лет, когда она то и дело наносила себе увечья, подсказывал, что кости целы.

Мила поднялась, разгребла накрывший ее хлам. Темнота воспользовалась случаем, чтобы напасть, – на лице ощущалось ее злобное дыхание. Поэтому прежде всего Мила принялась рыться в завалах, пытаясь отыскать фонарь.

Хуже, чем погибнуть под лавиной отбросов, могло быть только одно: заблудиться здесь в темноте и не найти выхода.

Наконец фонарик отыскался. Дрожащими руками Мила нажала кнопку, и, когда свет зажегся не сразу, в этот единственный миг чуть не остановилось сердце.

Она посветила вокруг себя, чтобы оценить масштаб разрушений, а также и найти пистолет. В проходе образовался целый холм. Мила погрузила туда руки, надеясь нащупать оружие. Нагнулась так низко, как могла, и наконец увидела.

Пистолет лежал в метре от нее, но гора мусора, наваленная сверху, подпирала стену. Стоит вынуть оттуда хоть один предмет, как обрушится еще одна лавина.

Проклятье.

Мила поднесла руку ко рту, другой оперлась о саднящее бедро. Попробовала что-то придумать. Это оказалось нелегко, если учесть непрекращающийся свист в ушах. Надо идти вперед, за пистолетом она вернется позже. Ничего другого не остается. Мила огляделась в поисках хотя бы какого-то оружия. Подобрала железный прут, взвесила в руке. Сойдет.

Лавина, обрушив стену, пробила брешь. Мила проникла туда, ибо то был единственный оставшийся путь, и оказалась в параллельном коридоре.

Она двигалась осторожно. Иногда различала что-то похожее на жужжание насекомых, но старалась не обращать внимания. И отчетливо слышала, как со всех сторон сбегаются крысы.

Они как будто вели ее туда, куда надо.

Мила подсчитала, что от одного поворота до другого прошла не более пятидесяти метров. Луч фонаря высветил препятствие впереди, в нескольких шагах. Еще одна стена обвалилась, и коридор засыпало. Мила решила было уже вернуться назад, когда заметила что-то, торчащее из кучи, в самом низу. Длинный беловатый предмет. Ошибиться не хотелось бы, и Мила подошла ближе.

Большая берцовая кость.

То не была галлюцинация. Продолжая светить фонариком, Мила разглядела в нагромождении хлама и другие части скелета. Локтевая кость, пальцы руки.

Сомнений не оставалось. Диана Мюллер.

Кто знает, как давно она умерла. Скорее всего, по меньшей мере год назад. И я могла бы погибнуть так же, подумала Мила. Если бы недавняя лавина не остановилась вовремя, ей бы грозила та же судьба. Отогнав от себя эти мысли, она обошла препятствие, стараясь не наступать на то, что осталось от тела.

Дальше коридор расширялся.

Там Мила обнаружила нечто вроде спальни: матрас на полу, заваленный грязными одеялами и простынями, – здесь, что ли, и ночевала Диана? На столе теснились консервные банки с протухшей едой, валялись пластиковые вилки, диски, даже игрушки, которые по какой-то неведомой причине были признаны более ценными, чем все остальное, и заслужили особое, привилегированное место.

В этом кавардаке Мила углядела брелок в виде голубого ангела. И он был все еще прикреплен к сотовому телефону Дианы.

Мила отложила прут и взяла фонарик в зубы. Ощупала мобильник, внимательно рассмотрела чехол в золотых звездочках.

Дисплей был включен, но ни входящих, ни исходящих звонков не отмечалось.