Теория зла - Донато Карризи (2019)

Наконец нашли: последний по коридору, рядом с грузовым лифтом. Черная дверь – деревянная, покрытая лаком, такая же как все прочие, и на ней выделяются блестящие металлические цифры.

317.

– Что ты об этом думаешь? – спросила Мила, прежде чем спецагент успел вставить ключ в замочную скважину.

– Что номер подходит как нельзя лучше: рядом грузовой лифт и можно без проблем выносить из здания спящих.

– Ты, значит, считаешь, что Господин доброй ночи всегда завлекал своих жертв именно сюда?

– Почему бы и нет? Не знаю, правда ли, что там произошло убийство, но слухи явно на руку Кайрусу.

– Разумеется, – согласилась агент Васкес. – Часто снимая один и тот же номер, даже под вымышленными именами, он рано или поздно вызвал бы подозрения. Но благодаря своей зловещей славе триста семнадцатый и без того самый востребованный в отеле. Безошибочный выбор, сказала бы я.

Бериш повернул ключ в замке.

Они вошли.

Номер 317 ничем не отличался от прочих гостиничных номеров. На стенах темно-красные обои. На полу ковровое покрытие того же цвета, но с крупными синими цветами – благодаря узору въевшиеся пятна не так бросались в глаза. Пыльная люстра нависала над двуспальной кроватью, коричневой, из лакированного дерева. Бордовое атласное покрывало местами было прожжено сигаретами. Две тумбочки с верхом из серого мрамора. На одной – черный телефонный аппарат. Над кроватью, на стене, можно было различить тень распятия, долго провисевшего здесь, а затем убранного. Оба окна выходили на запад, прямо на улицу. Метрах в тридцати возвышался железнодорожный мост, туда-сюда сновали вагоны.

Без каких-либо комментариев Бериш принялся обыскивать комнату.

– Ты серьезно думаешь, что мы найдем какие-то улики, которые помогут понять мотивы Кайруса? – спросила Мила.

– Видишь ли, – сказал Бериш, открывая шкаф и выдвигая ящики, – он связывался с жертвами по телефону и мало-помалу пленял их обещанием новой жизни. Немного нужно было, чтобы они поддались, ведь обращался он по преимуществу к людям, не знавшим ничего, кроме боли и равнодушия. Достаточно отнестись к ним по-дружески, проявить внимание, какого их никто не удостаивал. Потом, в определенный момент, он приглашал их прийти сюда с упаковкой снотворного. Во сне мы все наиболее беззащитны. Этих ранимых людей он уговаривал во всем положиться на него, предаться его воле. Представляешь, какая требуется сила убеждения? Вот он, Кайрус.

Кроме шеренги пустых вешалок, нескольких пропыленных одеял и старой Библии в переплете из кожзаменителя с логотипом отеля, Бериш ничего не нашел. Но не отступился и продолжил поиски в ванной.

Стены там были отделаны белым глазурованным кафелем, пол выложен плиткой, черной и белой, в шахматном порядке. Раковина, унитаз, вместо душа – ванна.

Стоя на пороге, Мила наблюдала, как спецагент извлекает из шкафчика с зеркальной дверцей наполовину использованный флакон геля для душа и пустую коробку из-под презервативов.

– Ты не ответил на мой вопрос… Зачем Господину доброй ночи все эти люди?

– Он сколачивает войско… Армада теней, помнишь?

– Да, но зачем они возвращаются, чтобы убивать, с какой целью?

Бериш только собрался отвечать, как пронзительный звонок – дребезжащий, назойливый – разорвал тишину. Агенты высунулись из ванной и заглянули в комнату.

Черный телефон на тумбочке требовал внимания к себе.

Бериш шагнул на ковровое покрытие, но Мила никак не решалась переступить порог ванной комнаты.

Спецагент обернулся, указывая на аппарат:

– Нужно ответить.

Мила посмотрела на него так, будто он предложил вдвоем выпрыгнуть из окна.

Между тем телефон все звонил, призывая их.

Мила, сделав над собой усилие, направилась к аппарату. Подошла к тумбочке, коснулась трубки, и тут в памяти всплыли слова, которые Господин доброй ночи обращал к своим жертвам.

Ты хотела бы начать новую жизнь?