Пандемия - Франк Тилье (2016)

Мелкий ночной дождик стучал по стеклам. В других обстоятельствах Николя мог бы улыбнуться словам Камиль. Но сейчас – нет. При том, что происходило в городе, что он видел в канализации, какое послание прочел на своем компьютере.

Тень Человека в черном витала вокруг них.

Николя недоверчиво покачал головой:

– Этого не может быть.

– Все сходится. Вспомни послание компьютерного вируса. Потоп сначала обрушится с неба, потом Апокалипсис выйдет из недр земли. Апокалипсис… Недра земли… Канализация. Цвета станут черными, потом красными. Кровь, смерть. Красное, черное, как всадники Апокалипсиса. Ты, читающий это послание, знай, что я выйду из глубочайших бездн и приду за тобой. Хоть ты прячься, хоть будь на виду посреди улицы… Тут он говорит, возможно, о болезни, о микробе. Где бы ты ни был, болезнь всегда тебя достанет. Она никого не щадит. Бедных, богатых, белых, черных. Потом, эта цитата, навеянная Золя. На ниве растут всходы, грозная черная рать созревает для будущей жатвы, и посев этот скоро пробьет толщу земли. Черная рать, Николя. Грозная черная рать, способная все разрушить до возрождения.

Камиль подтолкнула к нему фото с запечатленной нишей, свечами, снимками трупов и перевернутыми распятиями.

– Не знаю, какая тут связь с нашим Человеком в черном, но этот тип, переодетый птицей, который бродит под городом, чувствует себя облеченным миссией. Для него христианский крест больше не символ вознесения, он отсылает к сошествию в Ад. Он обращен не к небесам, но к глубинам… Он не просто так выбрал канализацию. В зловонии этого мира, в его разложении он явил свою собственную схему четырех всадников: несчастных бомжей, которых он привязал в углах, на которых, вероятно, спроецировал свои фантазмы, свой бред. Он и оделся птицей, потому что глубоко вошел в свою роль… Он, видимо, считает, что мир должен быть очищен, а сам он – одно из действующих лиц, один из всадников. Черный, наверно? Или зеленый? Не суть важно. Он пойдет до конца. Он тесно связан с тем, что происходит на поверхности. С вирусом гриппа и всем, что из этого следует.

Николя вздохнул, нахмурился:

– То есть этот Человек-птица – один из приспешников Человека в черном?

– Очень возможно. Это не Человек в черном, вряд ли он стал бы бродить по этим зловонным туннелям и похищать бомжей. Он всегда умел окружать себя подручными из второго и третьего круга…

Камиль подвинула к своему другу старую расплывчатую фотографию, которую достала из копии толстого прошлогоднего досье. На ней были смутно видны двое мужчин перед клиникой Сан-Рамон в Испании. Один из них был ее директором, другой, рядом с ним, весь одет в черное. Костюм, шляпа. Лицо невозможно разглядеть из-за скверного качества снимка. Все было странно-расплывчато.

Николя уставился на бумажный прямоугольник. Он помнил эту любопытную фотографию, полученную от одного испанского журналиста в ходе расследования 2012 года, – это было единственное имеющееся у них доказательство существования Человека в черном.

– Испанский журналист, который послал мне этот старый снимок, так и не понял, почему он расплывчатый, – объяснила Камиль. – Никто не знает, кто этот человек в черном одеянии. Вспомни, его призрачное присутствие было зафиксировано несколько раз в ходе нашего расследования в прошлом году. Во Франции, в Испании, в Аргентине… Даже худший из серийных убийц из своей камеры говорил нам о его существовании, но не мог сказать больше. Этот «силуэт» каждый раз маячил где-то. Как будто был воплощенным злом. Сеятелем смерти.

Николя вздохнул, он чувствовал страх в голосе Камиль. Ему и самому от этой фотографии всегда было не по себе.

– Мне нужен хороший кофе.