Дело черного мага - Кирилл Клеванский (2020)

В ней пахло аммиаком и дешевым бухлом. Здесь, в дождь или стужу, бухали бомжи или использовали как общественный туалет. Порой – все одновременно.

Переведя на счет города несколько центов, Дум поднял трубку.

Несколько телефонных гудков и…

– Грибовский на проводе.

– Это Алекс.

– О! Дорогуша! Откуда у тебя номер государственной службы?! Я чего-то о тебе не знаю?

– Я на улице.

– На улице? Стой! Не может быть! В городе остались телефонные будки?!

– Нам нужно поговорить.

– Дорогуша, честно, ты не в моем вкусе. Нет, ты не пойми превратно, мужчина или женщина – мне без разницы, но я не завожу отношений на раб…

– Собери совещание или как там оно у вас называется, с умниками, шлюхой, азиатом и его дуболомом.

– А шлюхой ты О’Хару называешь? Впрочем – зачем? Недавно же штурмовали все происх…

– Я знаю, где и когда Маска нанесет свой следующий визит.

Из тона Грибовского мгновенно улетучилась вся клоунада.

– Заберу тебя через час около “Шхуны”, – серьезным, железным тоном произнес он. – Не опаздывай.

Алекс повесил трубку и, убрав руки в карманы, поплелся к автобусной остановке.

Он терпеть не мог общественный транспорт. Но еще больше не любил мерзнуть.

В городе становилось все холоднее.

Глава 71

– Надо было все-таки разбить здесь палатки. – Грибовский закинул в рот красную “Скиттлс”, а затем сморщился. – Терпеть не могу красные.

– Зачем тогда ешь?

Поляк вдруг немного потускнел. Причем именно – потускнел. Что при его краснощекости и красноволосости было сделать крайне сложно.

Он сжал пачку драже в руках и немного ей пошуршал. Насколько Алекс узнал повадки поляка, тот всегда так делал, когда нервничал или думал о чем-то неприятном.

– Потому что без красных это будет уже что-то другое, – произнес он без былой насмешки. В длинном, черном кожаном плаще, с высокими армейскими ботинками, с пирсингом на лице и футболкой Dead Clock, он идеально подходил к этому месту… – А мне нравится “Скиттлс”, а не “что-то другое”.

Дум хмыкнул и закурил. В пачке после этого осталась всего одна сигарета. Забыл по возвращении в город пополнить запасы. И теперь вот страдал.

– Не думал, что в тебе есть это.

– Что? – переспросил очнувшийся от своих дум Грибовский.

– Тяга к философствованию.

– А кого не тянет поумничать, когда, может, через пару часов отправишься на тот свет? – Грибовский перекрестился, но… он не верил, ну или, во всяком случае, не так, как мисс Элиза, Лея Периот, Бессмертный Винни и иже с ними. – Дорогуша, проклятье, неудивительно, что ты вырос таким мрачным, если детство провел в этих краях.

Дум усмехнулся.

– Ты не видел их летом.

– Летом? А что – здесь развешивают кишки мертвых, купаются в крови девственниц и танцуют с мертвецами?

– О нет, это только на новый год.

Они переглянулись и засмеялись. Стоя на холме, оперевшись на капот миниатюрного спорткара Грибовского, они смотрели на небольшую долину, раскинувшуюся среди склонов, покрытых жутким, мертвенно-сухим лесом. По ее центру стояли развалины некогда старинного и очень красивого (по-своему) поместья.

Школа “Фаллен”. Место, где Дум, без всякого сомнения, провел свои лучшие годы жизни. Там, где он понял, что такое – семья.

– Тяжело? – спросил Грибовский.

Сложно было не понять, что именно он имеет в виду.

– Ты решил спросить это через две недели? – изогнул бровь Дум. – После того, как вы организовали мне отпуск, вывезли сюда и мы две недели, как ютимся всем скопом в мотеле и хреначим, аки гномы, в этой проклятой долине? Я, вообще-то, думал, что у Гвардии все нормально с финансами.