Дело черного мага - Кирилл Клеванский (2020)

Точно так же, как вывески клубов и кинотеатров, где проводили свое время молодые и не очень люди… и не очень люди.

Блеск ночного центра Маэрс-сити с его широкими проспектами, заполненными битком тротуарами, оставался позади. Алекс держал путь в район не столь презентабельный, как центральный, но все еще имевший свой собственный блеск и шик.

Район Амальгама-стрит, названный в честь своей главной улицы, был некогда, сейчас уже в меньше степени, Меккой для вольных умов. Анархисты собирались здесь, чтобы обсудить необходимость свержения правительства и свободы общим собраниям вольных магов. Художники приходили, чтобы оставить на стенах зданий новомодные граффити или, сев за мольберт, написать чей-то портрет или вид.

Писатели и режиссеры искали здесь вдохновение для своих работ. Музыканты, артисты, наркоманы, бродяги, романтики, скульпторы и, разумеется, поэты – все они стекались и продолжают стекаться на Амальгама-стрит.

И неудивительно.

Только здесь, в этом районе, среди стали и хрома небоскребов Маэрс-сити еще остались отголоски ушедших в историю эпох. Асфальт порой сменялся брусчаткой, а бетонные джунгли высоток – на низенькие постройки “старого города”. С его пышным, немного гротескным готизмом, башнями, горгульями, домами, похожими на дворцы и дворцами, схожими с замками.

Амальгама-стрит считался второй после центрального района туристической Меккой Маэрс-сити.

Только здесь можно было встретить небоскребы, на вершине которых оказался бы сад с настоящими средневековыми замками, и только здесь, среди небоскребов, оставались ряды домов, каждый из которых был достоин своего собственного упоминания в архитектурном календаре.

Красивое и противоречивое во всех смыслах место.

“Хайгарден для богатеев” – так его называли. Среди роскоши архитектуры здесь была самая высокая плотность борделей, баров, дешевых стрип-клубов, просто клубов, где купить наркотик было проще, чем бутылку свежей и чистой воды.

Да, все это было сокрыто под тенью роскоши богемной и культурной жизни. Здесь отсутствовала злачность Хай-Гардена, но все же не стоило обманываться этой эфемерной и слишком привлекательной оберткой.

Алекс остановился около вереницы невысоких пятиэтажных домов времен восемнадцатого или семнадцатого века. В них чувствовалась Франция с ее балкончиками, открытыми террасами, витражами и прочей атрибутикой.

Внизу первые этажи были заняты кафешками, выставочными залами и все теми же бутиками.

– Иди за мной, – не оборачиваясь, произнес Алекс, после чего, не заботясь о том, чтобы поставить байк на сигнализацию или накинуть на него заклинание, направился в маленький переулок, разделявший бутик и кафе.

Заполненный паром из канализации, заваленный воняющими пакетами с мусором, этот тесный проулок, в котором могли идти плечом к плечу лишь полтора человека, как нельзя лучше показывал изнанку Амальгама-стрит… впрочем, как и всего Маэрс-сити.

– Я все еще сомневаюсь, что мы действительно идем в “Бездну”. – Голос Грибовского вновь приобрел серьезный, почти пугающий тон.

Алекс не видел, что там делает ковбой, но предполагал, что держит ладонь на рукояти своего волшебного револьвера.

– Не идем, – кивнул Дум, – уже пришли.

С этими словами он подошел к ничем не примечательной стальной двери. Проходя мимо, человек даже не обратил бы на нее внимания. Решил бы, что та ведет в подсобные помещения кафе.

И был бы прав.

Она действительно туда и вела.

Но это был лишь тамбур.

Порывшись в карманах, Алекс выудил оттуда золотую монету. Достаточно большую, чтобы занять две третьих мужской ладони. На ней были выгравированы разнообразные символы, а также изображение лица, прикрытого глубоким капюшоном.

Подойдя к двери, Алекс отодвинул один из камней кладки и опрокинул монетку в открывшееся ему отверстие.

– Серьезно? – Грибовский явно был удивлен. – Банальное золото?