Дело черного мага - Кирилл Клеванский (2020)

Алекс снова вздрогнул, а по его ладоням потекли кровавые струйки – настолько сильно ногти впились в кожу ладоней.

Мимо пролетел разбитый стеклянный кувшин с вином, алые брызги упали на край пиджака Алекса. Чье-то тело с заломленными руками полетело следом, но все это меркло перед очередной бурей воспоминаний, впрочем, ее удалось отогнать.

– Профессор мертв, – сухо прошептал Алекс.

– Разумеется. – Фарух еще раз стряхнул пепел, только на этот раз чуть более… резко. – Я первый, кто убедился в этом лично, Алекс. Профессор мертв. Но этот некто…

– Что?

Фарух замолчал. Он поймал из воздуха оторванный лоскут чьих-то брюк и вытер ими запачканный кровью и вином стол.

– Не знаю, вундеркинд… не знаю… он очень похож на Профессора.

– Оттуда не возвращаются.

– Каждый, кто носит регалии судьи теней, сейчас бы посмеялся над тобой.

– Профессор не принадлежал к числу Помазанников. Он был простым человеком.

– Возможно, – согласился Фарух. – А возможно, мы многого не знали… слишком многого…

– Может, если бы вы знали чуть больше, то школа “Фаллен” была бы цела! – не сдержался Алекс. – А вместе с ней…

Он осекся и вздохнул.

Дум предполагал, что придя сюда, разбередит старые раны, но чтобы так глубоко…

– Ты хотел спросить, для чего ему шар Посейдона?

– Я слышал, что его называют иначе.

– Недоучки, – отмахнулся Фарух, – артефакт называется именно так…

Дум только пожал плечами. Ему было плевать, как называлась загогулина, украденная неизвестным демонологом, пользующимся тем же стилем, что и Профессор.

Более того, ему было плевать и на сам артефакт, и на причины, по которым его украли.

Он должен был отыскать лишь этого мага… и не ради Гвардии или своей свободы, а потому, что если под маской скрывалось лицо Профессора… то все демоны бездны и крылатые твари с нимбусами не удержат Дума от того, чтобы сжечь поганую душу старика!

В память обо всех, кто остался в том треклятом подвале, хладными трупами лежа на жертвенных алтарях.

– Понятия не имею, Алекс, – развел руками Фарух. – Но я зна…

– Алекс! Дорогуша! – Грибовский спиной перекинулся через кресло. Весь в синяках и кровавых подтеках, он в данный момент душил какую-то зеленоватую чешуйчатую тварь, нависшую над ним. – А ты не говорил, что здесь так вес…

И лейтенанта выдернули из поля зрения Дума.

– Я знаю того, у кого ты сможешь узнать более подробную информацию. – И Фарух, архаичная личность, достал из внутреннего кармана ручку, после чего начеркал ей что-то на салфетке и протянул Алексу.

Тот принял и вчитался: “16 Севен-роуд, Саймон Шульман”.

– И кто это?

– Один мой хороший знакомый, – ответил Фарух, – антиквар. Собирает различные редкости. Твоих кровей, между прочим. Думаю, вы с ним найдете общий язык.

Дум взмахнул рукой, и салфетка исчезла во вспышке лилового пламени.

– Было приятно увидеться, Фарух. – Дум поднялся на ноги и, повернувшись, оценил поле битвы.

Раскиданная мебель, какие-то окровавленные обломки, которые явно использовались как подручное оружие; лежавшие, свисавшие с балок под потолком, воткнутые в кресла, бессознательные, но живые (или немертвые) тела дерущихся. А в центре в боксерской стойке – качающийся, окровавленный, избитый Грибовский. В его правой щеке торчали чьи-то зубы, левый кулак разбух до состояния кувалды, а одежда превратилась в окровавленные лохмотья.

Но лейтенант все еще стоял.

– Фафайфе фифа, форофушы!

А в это время его окружали уже куда более сильные противники, чем те, которых он нокаутировал.

Дум сделал шаг вперед, и стоило его правой ступне коснуться пола, как из-под нее вырвались клубы глубокой тьмы. Ничуть не менее жуткой, чем та, которая расправила крылья за спиной Фаруха.

– Этот светлый со мной, – произнес во всеуслышание Алекс. – Кто хочет оспорить, я в вашем распоряжении.