Адептка в мужской Академии - Анна Завгородняя (2020)

Пробежка от главного корпуса до третьего, где мне надлежало отрабатывать наказание, заняла несколько минут. Еще пять ушло на то, чтобы спуститься в подвал. А едва я вошла в тренировочный зал, пытаясь отдышаться после быстро бега, как мне в лицо полетела мокрая тряпка. И лишь чудом я увернулась от столкновения.

— Где ты был? — заорал Дон.

Он стоял в самом углу огромного зала со шваброй в руках, возвышаясь над жестяным ведром, наполненным мутной водой.

— Я напишу о том, как ты отрабатывал, прогуливая. И попрошу, чтобы с тебя, Миллиган, сняли три шкуры. Знаешь, какое наказание ждет тех, кто отлынивает? А?

Его гнев был настолько яростным, что я вздохнула. В свое оправдание мне было нечего сказать. Да, я ушла. Но Канингему знать причину точно не стоит.

— Давай, я домою, — сказала, наклоняясь и поднимая тряпку.

Дон с грохотом швырнул швабру и проходя мимо меня, обдал своим презрением, прорычав:

— Я все равно напишу жалобу.

— Да пиши, — отмахнулась от адепта. Если он думает, что я буду умолять его не делать этого, то сильно ошибается. Главное, что я пока смогла избежать встречи с Итаном. А уже завтра буду в безопасности. И Хейл с разоблачением, будут мне не страшны.

— Кстати, тут тебя препод искал. Боевик который. И он выглядел очень недовольным, — уже у выхода, поспешил порадовать меня Канингем. — Чувствую, Оливер, ты снова вляпался в неприятности! Но так тебе и надо, — заключил он и ушел, а я осталась смотреть ему вослед. И тревожные предчувствия сжимали сердце. Но я понимала, что пока не в состоянии что-то сделать или изменить. А потому нашла единственное верное решение немного отвлечься от проблем. Труд, он всегда успокаивает. Именно им я и занялась, продолжив уборку, начатую Доном.

Странный это был паренек. Дорнан до сих пор не мог понять собственные ощущения, которые остались на руках, на коже, после того, как выудил этого Оливера из зеркала. Ничего подобного, и уж тем более к особям своего пола, он до сих пор не испытывал. А тут… даже злость брала и толика стыда за ощущение волнения, охватившего его с ног до головы, пока парнишка лежал сверху, распластавшись на нем, как неприличная девица. Но его собственные ощущения от этого соприкосновения были еще более неприличными. Потому что он ощутил то, что совсем не должен был чувствовать в подобном случае и уж тем более к мужчине. Другое дело, если бы он спас девицу, но Оливер Миллиган, несмотря на хрупкое телосложение и миловидное личико, совсем не был женщиной.

Блеквуд и сам не понял, как сумел удержать себя в руках, когда те самые руки так и тянулись коснуться адепта. Словно хотели убедиться, проверить то, во что не верило сердце, но верили глаза.

И он вел себя убедительно. Разговаривал в прежнем настроении, пока внутри все бурлило, а кровь приливала к тем частям тела, где ей пока не было места.

Дорнан пытался понять, как мальчик проникает в мир отражения. Но сопутствующие мысли отвлекали и это злило его. Раздражало сверх меры. А потому он был почти счастлив, когда адепт Миллиган покинул кабинет и он, наконец, смог выдохнуть спокойно.

Черт бы побрал этого мальца.

Дорнан снова подошел к окну и, распахнув его, на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как холодные ветер остужает распалившееся лицо и треплет волосы, словно пальцы ненасытной любовницы. Он сделал глубокий вдох, затем еще один, и открыл глаза, рассматривая вид за окном и не замечая при этом ни могучего Великана, распластавшего свои ветви-руки вдали, ни нескольких адептов, спешивших в общежитие мимо окон главного здания. Зато сумел увидеть, как на дорожке, ведущей к третьему корпусу, появилась тонкая фигурка Миллигана и низ живота скутило в тяжелый требовательный узел, заставивший некроманта резко охнуть и отшатнуться назад, прочь от убегавшего наваждения.

Он рывком закрыл окно, отвернувшись. Снова втянул воздух через стиснутые зубы и почти с ненавистью огляделся, чувствуя себя престранно.