Монгол - Анастасия Шерр (2020)

— Давай поговорим, — потянул меня вниз. — Только недолго. Мне сейчас не до разговоров, — и, взяв меня за руку, приложил ладонью к своей ширинке, а я ощутила внушительную твёрдость. — Видишь? Не стыдно тебе мужика голодным оставлять?

Инстинктивно дёрнулась, но, конечно же, вырваться не смогла.

— Пожалуйста, — прошептала, сгорая от стыда за саму себя, трогающую член Монгола.

Он нехотя отпустил мою руку, уперся локтями в ступеньки.

— Говори.

— Ты сказал тогда о беременности…

— Совершенно верно, — перебил меня грубо. — Я сказал и этому быть.

— Я не могу так, понимаешь? Я не готова… Это неправильно. Ты же не можешь заставить меня рожать тебе детей. Мы в двадцать первом веке живём! — перешла на крик, но сразу же осеклась. — Я не понимаю, что происходит… Почему я? Почему не та, которая захочет тебе родить и…

— Так, всё. Умолкни. Я понял твою точку зрения. Обещаю повременить с детьми. Но это только в том случае, если ты будешь послушной. А теперь вставай, — поднялся на ноги, потянул меня вверх. — Покажу тебе нашу спальню.

От последних слов подкосились ноги, и я пошатнулась, хватаясь за поручни.

— Пожалуйста…

— Алина! — рявкнул так, что, казалось, задрожал дом, а я не стала испытывать его терпение и бросилась наверх.

Не разбирая дороги из-за застилавших взор слёз, влетела в первую попавшуюся комнату и застыла на пороге. Спальня…

— Вот видишь, сама судьба тебя привела в мою комнату, — усмехнулся, прижав меня спиной к себе, и склонился к шее. — Как же ты меня заводишь, маленькая паршивка, ммм… Так бы и отымел.

Закрыв глаза, сжалась в какой-то немыслимый комочек и тихо запела. Глупо, наверное, распевать песенки, когда тебя вот-вот изнасилуют во второй раз, но только так я могла справиться с приступом паники, что накрывала девятым валом.

Монгол вдруг замер, развернул меня к себе и прижал большой палец к моим губам.

— Открой глаза.

Взглянула на него, но прежней похоти не увидела. Словно дурацкая песенка успокоила и его тоже.

— Я не хочу делать тебе больно. Не хочу принуждать тебя. И я был бы рад, если бы ты помогла мне.

— Как? — прошептала, задыхаясь от слёз, что застряли комом в горле.

— Доверься мне.

Дайте-ка подумать… Довериться тому, кто тебя похитил, изнасиловал, травил собаками, запер на две недели в бункере? Да запросто! Особенно, если учесть, что выхода у меня другого попросту не было.

— Давай, иди сюда, — повёл к огромной кровати, которая показалась мне местом казни, а я входила на неё, как на плаху. — Плохо не будет, обещаю. Это нужно снять, — усадив на постель, потянул футболку вверх и, сняв её, надавил на плечи, принуждая лечь. Шумно выдохнул, рассматривая мою грудь, соски которой превратились в горошины. Взгляд его постепенно темнел.

Рассматривала его, как в замедленной съёмке, такого огромного, мощного, разрисованного странными татуировками. Будто и не человек он вовсе. Подавляя слабое сопротивление, развёл мои ноги в стороны и устроился между ними, а его горячий язык обжёг мне кожу груди, которую Монгол алчно накрыл своими губами. Его пальцы коснулись промежности, и я тихо всхлипнула, отворачиваясь. Только бы это поскорее закончилось. Пусть уже начинает, пусть всё пройдет быстро.

Но Монгол не торопился, как в прошлый раз. Он растягивал пытку, словно наслаждался ею и моей реакцией.

— Тшшш… Не бойся, малютка. Не бойся… — каждое слово сопровождалось звуками поцелуев, которыми он покрывал моё тело без разбора. Облизывал и втягивал губами соски, ласкал пальцами клитор, чуть касаясь нежной мякоти, и довольно заурчал, когда я стала влажной. — Вот видишь, как хорошо. Ты такая отзывчивая девочка…

Не знаю, кому было хорошо, но точно не мне. Я боялась так неистово, так жутко, что тряслась в его руках, как в лихорадке. Я знала, что это неправильно. Это насилие. Так не должно быть. Но моё тело говорило ему, что я согласна.