Все дороги ведут к тебе - Юлия Резник (2018)

Когда она переделала все, что планировала, и загрузила в гугл-фото последний альбом (на что у нее ушла целая неделя), Лия вышла снимать на улицу. Она щелкала кадр за кадром, опускала и поднимала штатив, ловила редкие лучи холодного зимнего солнца и согревала дыханием озябшие пальцы. А потом долгими декабрьскими вечерами, самыми долгими вечерами в году, рассматривала полученные кадры. И думала. Думала о том, что ещё немного - и ей придётся покинуть уютные больничные стены. И значит, нужно будет вернуться в свою привычную жизнь, а она не представляла, как это сделать. Как вставать с кровати, умываться, завтракать, куда-то идти, общаться с кем-то, заниматься другими привычными и обыденными вещами, зная, что где-то там... так близко и так далеко... живет ее сын. Живет без неё. Делает успехи в школе (наверняка ведь делает!), общается с друзьями, смеётся и грустит, возможно, даже влюбляется... А ее нет рядом, чтобы разделить с ним эти моменты. Она даже не знает, а счастлив ли он? Вспоминает ли о ней? И если да, то чем наполнены эти воспоминания? Догадывается ли он, как сильно, как отчаянно она его любит? Или Чалый заставил Сашу ее возненавидеть? Что вообще он ему сказал относительно ее исчезновения? Лия то и дело прокручивала в голове варианты... догадки, как это могло бы быть. Их разговор... Саша ведь наверняка спрашивал, куда подевалась мама? Очевидно, он был напуган и находился в смятении. Вполне возможно, он даже плакал тайком. Когда Чалый не видел... Потому что плакать было запрещено. Александр учил сына тому, что настоящие мужчины не плачут, в каком бы возрасте они не находились, и что бы с ними не произошло. Она представляла своего маленького большого мужчину, его несчастные, полные недоумения и влаги глаза, его одиночество и потерянность и... медленно сходила с ума. Это было самое страшное из всего, что с ней происходило до этого.

Благодаря разговорам с Евгением Павловичем Лия поняла простую истину - она так долго бежала от прошлого, лишь бы не отвечать на вопрос, а где же будущее. Она его просто не видела. Как бабочка в янтаре, она застыла между вчерашним и завтрашним днем в призрачной безопасности дня настоящего.

- Лия...

- Да? - Лия вскинула голову и посмотрела на вошедшего к ней в палату Евгения Павловича. - Что-то случилось?

- Да, нет... Ничего особенного.

- Что ты там рассматриваешь? - заинтересованно покосился в ее ноутбук мужчина.

Лия пожала плечами:

- Мои работы. Я пыталась снять утренний свет.

- Можно?

- Да, пожалуйста. Так... ничего особенного.

- Я бы так не сказал... Очень сильно. И... очень мрачно.

Лия встала за спиной своего психотерапевта и попыталась взглянуть на фотографии его глазами. Над хищными макушками деревьев розовел восход. Небо было низким и неприветливым. Немного левее солнечного диска черными кляксами взмывали ввысь вороны. Над небольшим прудом поднималась сизая дымка. В ее таинственном мареве терялись черные нехоженые тропы...

- Да... наверное, - была вынуждена согласиться Лия.

- Кхм... Я переживаю за тебя.

- Мне лучше. Я как раз хотела поговорить с вами о выписке. До сорока килограммов мне осталось всего ничего. И вы знаете, что я буду питаться, как следует.

- Потому, что тебе нужно забеременеть?

Лия неопределенно повела плечами и поправила подушку в изголовье кровати.

- Только поэтому, да? На себя тебе наплевать...

- Да какая разница...

- Большая, Лия! Огромная разница. Мы не решили проблему! Мы только лишь ее на время отсрочили. А что с тобой будет, когда твой сын получит донорский материал? Что будет с тобой?

- Не знаю, что будет... Не знаю! У меня будет ребенок, и я буду знать, что сделала для Саши все, что только могла.

- Ты уверена, что Чалый тебя не обманет? Что, если он заберет у тебя и этого малыша?! Он же чудовище, Лия!