Все дороги ведут к тебе - Юлия Резник (2018)

Он ничего не ответил. Нечего было сказать. Ее слова были справедливы. Тогда... Но не сейчас. Все так изменилось. Встало с ног на голову. Вернулось с прежней силой. Или с еще большей... Чалый многое пересмотрел. И в себе, и в своем к ней отношении. Лия была твердо убеждена, что он ее не любил. И теперь он постоянно думал об этих ее словах... Подносил их к солнцу, вертел в руках, разглядывал под разными углами, но все равно не мог с ней согласиться. Возможно, его любовь и вправду была какой-то не такой... неправильной, что ли? Но откуда ему было знать, как надо любить? Чей пример он видел перед глазами? Не было... не было у него примера. И понимания, как надо правильно. Любил, как умел. Заботился. Покупал дорогие вещи, дом, машину, вкалывал, как раб на плантациях, только чтобы у них все было. У Лии и Сашки... Чтобы не так, как у него в детстве, чтобы... как надо! Чалый мало знал о тонких материях, у него была такая жизнь, что пришлось под стальную броню залезть - иначе не выжил бы. И тут уж не до сантиментов было. Но, скажем, если бы ей понадобилась почка, или сердце... Он бы отдал, не задумываясь. Он бы отдал... Это ли не любовь?

- Лия, подумай над моими словами, - вместо оправданий сказал Чалый, - я дал ему время, как ты и просила, но это не может так и дальше продолжаться. У него была налаженная жизнь, и то, что сейчас происходит - неправильно. Его дом не здесь... Помоги Саше это уяснить. Ты ведь и сама понимаешь, что так будет лучше.

- Ему хорошо со мной! - ощетинилась Лия.

- Я с этим не спорю. Слушай... Переезжай к нам. И ничего не поменяется... Только Саша будет в привычной обстановке.

Он ожидал чего угодно, но не ее звонкого смеха:

- В качестве кого? - поинтересовалась она между приступами хохота. Это надо было такое придумать. Переезжай! - Нет, ты серьезно вообще?!

Чалый нахмурился. Смех Лии резко оборвался, потому что он был серьезен, как сердечный приступ.

- Подумай над этим, - сказал он, вставая со своего места. - Сашка, я ухожу. Завтра заеду в восемь. Не опаздывай!

Чалый распрощался с сыном в тесном коридоре, кивнул напоследок бывшей жене и вышел за дверь. Ему было физически плохо. Все эти дни в тишине опустевшего дома, все эти чертовы дни он искал выход из сложившейся ситуации. И, наверное, убегал от правды. Но она, как пуля, настигала его, и от этого было больно где-то в области сердца. Лия его не простит. Чтобы он ни сделал, как бы себя ни повел дальше - она не сможет его простить. Потому что такое простить невозможно. Он и сам себя не простил, твою ж мать... А еще перед глазами стоял их последний вечер. Лия, непривычно налегающая на вино, ее шершавые губы под его губами, тонкие линии ключиц... И понимание того, что она совершенно его не хочет. Что ТЕРПИТ его, ради сына. Осознание этого пригвоздило. Так, должно быть, чувствует себя улетевший в нокаут боксер. Ему стало противно до отвращения. От самого себя противно...

В последнее время Чалый практически не садился за руль. Он то и дело выпадала из реальности, и всерьез волновался о том, что не справится с ситуацией на дороге. Обычно путь до дома занимал около часа, но пробок не было, и в тот вечер они добрались немного быстрее. Без Сашки было непривычно пусто. Александр старался не выходить из своего кабинета, чтобы оставалась иллюзия присутствия сына... Он из последних сил сдерживался, чтобы его не вернуть. Пусть даже силой. Кто его остановит? Но понимая, что такой поступок станет последним гвоздем в крышке его же гроба, отгонял эти мысли прочь. Он учился терпению, мать его... Он учился не наседать. Лия говорила Реутову, что сила его личности так сильно над ней довлела, что в какой-то момент она потеряла себя. Чалый теперь постоянно об этом думал...

Он погрузился в свои мысли и не сразу услышал тихую телефонную трель. С удивлением бросил взгляд на часы, покосился на дисплей. Вскочил, мазнув по экрану пальцем намного сильнее, чем следовало:

- Да!

- Саша...