Денег нет, но ты держись! - Кристина Юраш (2018)

– Уточняю, казна заработает на этом пятьдесят тысяч, – лукаво улыбнулся Демон. – Двадцать пять тысяч заработаю на этом я. Двадцать пять тысяч, и ни золотым меньше!

Нет, ну я понимаю, что в большой семье клювом не щелкают, но для моего дяди наглость – это не второе счастье, а первое и единственное. Придется согласиться. У меня нет выбора. Либо пятьдесят тысяч, либо ничего.

Через десять минут я сидела под короной, выслушивая лестные комплименты в мой адрес и заверения в вечной дружбе. Рядом, положив руку на спинку трона, стоял мой дядя. В зале я увидела знакомые лица. Они с нетерпением ждали, когда любезности подойдут к концу и мы приступим к делу. Посол был одет так, словно собрался на Северный полюс. Этот матерый полярник чувствовал, что здесь намного теплее, чем у него на родине, при этом раздеваться не собирался. На вид ему было около пятидесяти лет, за которые он успел обзавестись залысиной и отъесть приличное брюшко, поэтому отвешивать учтивые поклоны ему было неудобно. Но дипломатическая миссия требовала соблюдений всех правил этикета.

– Поскольку прошлый запрет утратил силу, – начал посол, – я спрашиваю вас, согласны ли вы возобновить поставки пшеницы? Или запрет останется в силе?

Я выждала немного, наслаждаясь волнением, царившим в зале, а потом лениво произнесла:

– Я вас услышала. Я очень любила своего покойного отца и буду чтить его мудрость. Я запрещаю вассалам продажу пшеницы Ирсе! Это приказ.

Ропот негодования, крики и вопли расстроенных коммерсантов заглушили ответ, который озвучивал расстроенный посол. Возмущались они так, словно я залезла к ним в карман. Нет, ну образно говоря, я так и сделала.

– Тогда мы купим пшеницу у ваших соседей. Они предлагают ее за шестнадцать золотых за меру. Я думал, что вы намного благоразумней.

Дождавшись, пока буря эмоций стихнет, я продолжила:

– Но это не значит, что я отказываюсь от такого предложения. Отныне в Арианоне торговлю пшеницей может осуществлять только правитель. И все доходы от этого пойдут в казну.

– Теперь нам следует обсудить цену! Десять золотых за меру! – воскликнул посол, чувствуя, что на родине его ждет незаслуженный орден и пенсия за особые заслуги перед отечеством. Я прямо представила, как он будет тысячу раз пересказывать наш разговор, убеждая своего короля в том, что возобновление торговых отношений – его личная заслуга.

– Увы, у нас в этом году очень плохой урожай, – сказала я, вздыхая. Когда речь шла о деньгах, я становилась очень жадной. Как там говорится? Торг уместен! Мой мозг лихорадочно соображал, прикидывая все возможные варианты заработка. Игра, конечно, рискованная, но попробовать стоит.

– Двенадцать! – ответил посол.

– Тринадцать! – сказала я. – Тринадцать золотых за меру! Я предлагаю пять тысяч мер. Этого достаточно?

– Хорошо, мы согласны. Когда ее можно будет забрать? – спросил посол.

– После оплаты. Через неделю, – улыбнулась я, подсчитывая в голове прибыль. – Мы встретимся сегодня вечером и обсудим детали!

Посол удалился. Переговоры удались. Стоило послу покинуть зал, как ко мне тут же бросились вассалы. Судя по тому, как они усиленно шептались, картельный сговор начал действовать с момента, когда была озвучена цена. И судя по их довольным лицам, обо всем они уже договорились. Шкура неубитого медведя была уже порезана на ленточки. А зря!

– Десять с меры! – нахально озвучил свою цену противный мужик, который постоянно перебивал меня на моем неудачном дебюте. Барон Лафер (я его узнала сразу!) кивнул.

Я посмотрела на всех присутствующих и сказала:

– Я не собираюсь у вас ничего покупать! С чего вы взяли, что я буду покупать пшеницу у вас? Я уже договорилась о покупке. Так что вы все свободны.

– Эссен? – спросил барон Лафер, глядя на моего дядю. Тот отрицательно покачал головой.

Я поняла, что подставлять родственников не очень хорошо, и добавила: