— Оказывается, с ним не так-то просто пересечься и уж тем более остаться наедине. Думаю, сегодня в разгар бала это наконец будет возможно. Надеюсь, я смогу понять, что за клятву и кому он дал. Это бы нам очень помогло.

Да, это бы помогло.

Кивнула, вздохнула тяжело, закусила губу и услышала тихий, напряжённый голос де Горта:

— Лиза, я же вижу, с тобой что-то не то. А я просил тебя быть со мной откровенной.

Называет меня моим настоящим именем? Плохо дело. Может, всё-таки подлечиться сексом? Всё лучше, чем кинжал в сердце.

Понимая, что так просто он не отстанет (и ведь явно что-то, не в меру проницательный, подозревает!), чуть слышно призналась:

— Я бы… не отказалась от пары капель магии.

Замерла, широко открытыми глазами глядя на Стального лорда. Ожидая его реакции и его решения, а может, приговора.

Реакция его всемогущества меня слегка удивила. Мэдок сосредоточенно кивнул, а потом сделал ко мне несколько быстрых шагов. К счастью, не чтобы придушить свою проблему, геморрой и головную боль в одном флаконе. Меня то есть. Вместо этого протянул мне руку, предлагая подняться с кресла, и сказал, гипнотизируя внимательным взглядом:

— Рано или поздно это должно было случиться. Сегодня дворец будет полон хальдагов. Слишком много источников магии, слишком серьёзное для тебя искушение и испытание. Будет лучше, если я поделюсь с тобой силой.

И тогда во время бала не пострадает ни один граф Варежка.

— Спасибо. — Я даже попыталась ему улыбнуться, хоть не уверена, что у меня это получилось. Разве что улыбка вышла очень грустной. А потом спросила: — Как это вообще работает? Что мне нужно… делать?

Пальцы де Горта, сильные, тёплые, на удивление мягко скользнули по сгибу локтя, прошлись по плечу незатейливой лаской-поглаживанием, а спустя мгновение я услышала его вкрадчивый шёпот:

— Для передачи силы нужна близость. Меняясь, пришлые не понимают, как забирать магию, действуют на инстинктах, принимая жажду силы за физический голод.

Он будто успокаивал меня, а может, ждал, пока я расслаблюсь. Когда перестану чувствовать себя одним сплошным комком нервов, перестану бояться.

— Оттого очень часто их жертвы оказываются растерзаны.

А вот эта фраза, пусть и произнесённая бархатным, гипнотическим голосом, снова заставила меня напрячься. Мэдок это почувствовал, мягко огладил плечи и, глядя мне прямо в глаза, проговорил с улыбкой:

— Но я не предлагаю тебе кусать меня, Лиза. Достаточно будет и поцелуя. Ты ведь чувствуешь во мне силу?

Я неуверенно кивнула, и он добавил:

— Тогда постарайся расслабиться, выбрось из головы всё лишнее. Сосредоточься на мне и на своих ощущениях.

— Что, если… я не смогу остановиться?

Если честно, это пугало больше всего. Я боялась потерять над собой контроль и навредить ему, сделать больно. Тогда уже точно стану одной из тех, на кого он всю жизнь охотится — жадным до чужой магии чудовищем.

— Если потребуется, я сам тебя остановлю.

— М?

И снова это улыбка на резко очерченных губах, к которым он предлагает мне прикоснуться. И я уже, кажется, не против и вовсе не из-за голода, а просто… Просто потому что мне этого безумно хочется.

— Я тебя не обижу. Обещаю. Готова?

Не уверена, что к такому можно быть готовой (не к поцелую, а к превращению в вампира), но Мэдок прав: лучше это сделать здесь и сейчас за закрытыми дверями спальни, чем я наброшусь на кого-нибудь во время праздника. В голове шумело всё сильнее, всё сильнее хотелось ощутить на своих губах вкус его поцелуя и… вкус его силы.

Будто кто-то невидимый толкнул меня в его объятия. Прикрыв глаза, я позволила Стальному приникнуть к моим губам в долгом, сладостном, невозможно желанном поцелуе. Чувственном и таком глубоком, когда не понимаешь, то ли ты выпиваешь из него силу, то ли он пьёт, хмелея, твоё дыхание.

Сейчас мы оба хмелели.