Невеста Стального принца 2 - Валерия Чернованова (2020)

К досаде хальдага, монахиня о священнике почти ничего не знала. Отец Себалд предпочитал не делиться с прислужницами богини историями из своей жизни. Больше слушал, чем говорил, позволяя истосковавшимся по общению с внешним миром монахиням самим вести разговоры. Какое носил в миру имя? К какому принадлежал роду? В ответ Прийма лишь разводила руками, отчего кровь в хальдаге всё сильнее вскипала от ярости. Но приходилось сдерживаться и спокойным, ровным голосом, чтобы не напугать пожилую женщину, задавать вопрос за вопросом.

Обычно чести стать служителями богини удостаивались младшие сыновья знатных магических родов. Те, у которых магия почти не проявилась и которые не могли рассчитывать на наследство. По законам Харраса, всё богатство рода переходило к первенцам магов.

Среди хальдагов мальчики со слабо выраженным даром тоже встречались, хоть и очень редко. Сыновья в семьях Истинных и без того рождались нечасто, в основном богиня награждала Стальных дочерями, но если уж появлялись, то зачастую отличались ещё большей силой, чем их родители.

— Кто его сюда прислал и почему?

— Если мне не изменяет память, отец Себалд прибыл к нам по распоряжению архиепископа Даронского, — спрятав руки в широких рукавах своего одеяния, отчиталась монахиня. — А почему именно к нам, то мне не ведомо, ваше всемогущество. Его высокопреосвященство велел принять отца Себалда, мы повиновались.

Мэдок нахмурился. Архиепископ Даронский занимал в Харрасе высокое положение, был вхож во многие знатные дома, со многими старшими лордами Стального круга водил дружбу.

С каждой минутой де Горт всё больше укреплялся в подозрении, что не было никакого мальчика из деревни. Зато был подосланный священник. Кем? Неизвестно. Неизвестно, кто именно действовал через Даронского. И в открытую его не спросишь. Не тот это человек, которому можно задавать прямые вопросы.

Хальдаг не спеша шёл по заснеженному саду, заложив руки за спину, сопоставляя скудные имеющиеся у него факты. Кто-то явно хотел, чтобы его наиной стала Филиппа. Для этого сначала «убрали» Шиллу, потом позаботились о том, чтобы он не смог выкупить подходящего возраста девушку с Чистой кровью у своих старших собратьев и был вынужден обратить внимание на сиротку.

Супруги Вейтеры нуждались в деньгах и с радостью согласились отдать ему Филиппу. Могли ли они иметь отношение к истории со священником? Надо будет проверить.

Ещё один вопрос, который не давал де Горту покоя, и не давал — это ещё мягко сказано, буквально выворачивал его душу наизнанку: зачем было соблазнять Филиппу, лишать её невинности? Явно не потому, что девчонка запала этому Себалду в душу. Наверняка имелся другой, веский и важный, мотив. Должно быть, таким образом молодой священник (или кем бы он ни был) пытался привязать её к себе, влюбить в себя, чтобы потом использовать в своих целях, как марионетку.

Использовать против него, Мэдока.

Хальдаг и сам не понял, что царапнуло сильнее: осознание, что, возможно, пригрел у себя на груди змею, готовую в любой момент укусить и впрыснуть в него яд, или то, что Филиппа влюблена.

Вот почему она его к себе не подпускает. Не потому, что не желает становиться его женой или асави. Она в принципе не желает становиться его, принадлежать ему, делить с ним постель.

Просто потому, что уже успела разделить её с каким-то ублюдком.

«Найду — выпотрошу гада», — пообещал себе хальдаг.

Вслух же поинтересовался:

— Могу я осмотреть его комнату?

Если монахиня и удивилась просьбе Стального лорда, то виду не подала. Послушно кивнула и повела гостя к бесформенной серой громаде, которой представлялась обитель в наползающем со всех сторон тумане.

Как Мэдок и предполагал, осмотр кельи ничего не дал. Скромная обстановка небольшой комнаты не хранила даже следа присутствия здесь самозванца. А в том, что священник самозванец, герцог ни минуты не сомневался.