Аспект дьявола - Крейг Расселл (2019)

– Проходите, пожалуйста. Я вас пока оставлю. Там есть санитар для вашей безопасности.

Смолак поблагодарил Виктора и перешагнул через порог. В комнате не было окон, стены – яркобелые. Лампа в решетчатом плафоне заливала помещение слепящим светом. Стол и два стула также были выкрашены в белый цвет. За столом сидел маленький, пухлый, как будто сдобный, человечек. Он совсем не был похож на опасного убийцу, казалось, такой и мухи не обидит. Санитар в белой форме стоял у стены за спиной пациента.

Смолак сел напротив Михала Мачачека, представился и рассказал о причинах своего визита.

– Ну что ж, вы обратились по адресу, – улыбнулся Мачачек. – Я ведущий эксперт в Европе по стеклу. Вероятно, и в мире тоже.

– Прекрасно. – Смолак вынул носовой платок из кармана, положил в центр стола и развернул, чтобы показать стеклянную бусину. – Можете ли вы сказать, откуда эта вещица?

Мачачек потянулся, чтобы взять бусину в руки, и тут же санитар сделал шаг вперед. Смолак посмотрел на него, покачал головой, и санитар вернулся на место.

Пациент покатал бусину между пальцами, внимательно рассматривая ее.

– У меня здесь нет лупы. Они не позволяют мне такого.

Смолак улыбнулся, вынул из кармана складную лупу и положил на стол.

– Я так и думал, – сказал он.

– Могу ли я оставить ее себе? – с надеждой спросил Мачачек.

Смолак посмотрел через плечо пациента на санитара.

– Боюсь, это недопустимо.

Мачачек вздохнул, бережно взял лупу и осмотрел бусину еще раз.

– Мне говорили, что это может быть изделие из Яблонца, – сказал Смолак, не дождавшись ответа Мачачека.

– Кто вам это сказал?

– Анна Петрашова. Именно она порекомендовала мне обратиться к вам за консультацией.

– Она дала вам хороший совет, – важно кивнул Мачачек, отводя лупу от глаза. Он все еще держал бусину в руке, катая ее между кончиками пальцев. – Прекрасно, что она порекомендовала обратиться ко мне, эта дама не ошиблась. Но ее мнение о происхождении бусины не стоит и выеденного яйца.

– Это не Яблонец?

– Это вообще не богемское стекло. Эта бусина сделана не здесь.

– А где же?

– Могу предположить, что в Сан Таверн Филдс, это мастерская на Катхроуд-лейн.

– Простите, это в Англии?

– В Лондоне. Рэдклифф, район в Ист-Энде. – Мачачек вальяжно откинулся на спинку стула. – Такие бусины производили в огромном количестве, и многие из них гораздо хуже по качеству, чем эта. Видите ли, в то время в Ист-Энде было полно еврейских иммигрантов, в основном из Польши и богемских земель Австро-Венгрии. Многие до эмиграции работали в стекольной промышленности. Как следствие, в трущобах Ист-Энда было открыто множество мелких мастерских, в которых массово производили дешевые копии яблонецкого стекла. То, что вы принесли, не самый плохой образец, но все же он гораздо ниже по качеству, чем реальное богемское стекло.

Смолак подумал, что в деле Джека Потрошителя по крайней мере двое подозреваемых были евреями из Центральной Европы. Один из них, Ян Пизер, носил прозвище Кожаный Фартук.

– А вы не подскажете, сколько лет может быть этой бусине? – спросил Смолак.

Мачачек пожал плечами.

– Трудно сказать. Бусины делали для дешевой бижутерии, ими же вышивали женские платья. Мода прошла, и мастерские закрылись, на их месте теперь большие фабрики, делающие окна. – Он продолжал катать бусину между кончиками пальцев. – Я бы сказал, где-то пятьдесят, максимум сто лет. Викторианская эпоха.

– А место…

– Рэдклифф, – напомнил Мачачек.

– Рэдклифф – это где-то рядом с Уайтчепелом?

– Я разбираюсь в стекле, господин Смолак, а не в географии Британских островов.