Волчья река - Рэйчел Кейн (2019)

Все встает на место. Она – одна из съемочной бригады. Я проверяю подробности ее трудовой биографии. Дорин была банковским служащим, и ее, как и многих, уволили из-за распространения автоматических голосовых устройств. В качестве нынешнего рода занятий гордо проставлено «документалист».

Ее пост недвусмысленно намекает на то, что я – подручный Мэлвина Ройяла, который сошелся с Гвен из-за общего прошлого. Но ничто из этого не прописано достаточно прямо, чтобы можно было подать в суд за клевету, – чего я все равно не сделаю, потому что это лишь подольет масла в огонь. Множество «что, если он» и «может быть, эти двое» – всего лишь предположения. В современном мире такое сходит за журналистскую работу.

Деготь прилипает. Если она намеревалась доставить неприятности, миссия выполнена.

И, как сказала мне Миранда, всё только начинается.

Я сую телефон обратно владельцу, тот спотыкается и роняет его. Надеюсь, что экран треснул.

– Вы, идиоты, расскажите всем и каждому в том баре, о котором вы упоминали: если кто-то еще раз сунется ко мне, к Гвен или к детям, то своими ногами уже не уйдет. Вам повезло, что я не поубивал всех вас троих. А теперь свалите в туман.

– Пидор. – Рыжебородый плюет в меня, но промахивается, потому что рефлексы у меня все еще хорошие.

– Как ни обзывайся, лучше тебе от этого не станет. Кстати, связка у тебя порвана. Тебе лучше побыстрее зафиксировать ее, а то так и останешься хромым на всю жизнь.

– А у меня нос сломан, – встревает второй, как будто это и так не очевидно. Теперь его голос звучит уже не задиристо, а жалко. – Сломан, мать твою!

Я просто киваю. Все трое ковыляют куда-то за угол. Небитый помогает Рыжебородому прыгать на одной ноге, а Сломанный Нос пытается остановить текущую кровь рукавом своей джинсовой куртки. Безуспешно. С хорошими шансами они сейчас отправятся прямиком в полицию, и мое освобождение под залог будет отменено. Но я ничего не могу с этим поделать. Если вулфхантерская полиция захочет меня найти, я никак не смогу этому помешать. По крайней мере, я обошелся Миранде в четверть миллиона. Это мелкая месть, но все же месть.

Направляюсь в сторону леса, чтобы найти место, где можно помочиться, когда на стоянку отеля въезжает не знакомый мне белый угловатый седан. Я не обращаю на него особого внимания, потому что адреналин уже начинает выветриваться и усталость снова берет свое. Но седан резко останавливается прямо передо мной. Я делаю шаг назад и нашариваю пистолет, которого у меня на самом деле больше нет. Потом замечаю, что за рулем сидит Гвен. Мы смотрим друг на друга в течение нескольких долгих секунд, потом я перевожу взгляд на заднее сиденье. Дети тоже в машине – тихие и подавленные.

– Залезай, – говорит Гвен. – Поехали отсюда.

– Некуда ехать, – отвечаю я ей. – И нам нужно поговорить. Сейчас.

14. Гвен

Выглядит Сэм плохо. Вид у него бледный, усталый и глубоко несчастный, на лице пролегли морщины, которых я не замечала прежде. Не знаю, что он видит, когда наклоняется, чтобы взглянуть на меня через открытую дверцу машины, но он садится внутрь и захлопывает дверь. Я немедленно трогаю машину с места.

– Куда мы едем? – Даже голос у него усталый.

Сэм так и не спал, я уверена в этом. Как и я, он измотан до предела.

– Подальше от всей этой гадости и этого проклятого городишки. Мне звонил Майк. Он сказал, что тебя выпустили под залог, и сообщил, где тебя подобрать. А где он сам? – Сэм не отвечает. – Не важно. Поехали домой.

– Дом нам больше не убежище, – говорит Сэм. – Останови машину.

Я еще не выехала со стоянки мотеля, только развернулась. Ставлю арендованный седан на ближайшее свободное место.

– Что такое? – У меня возникает такое чувство, что мне это не понравится. Совсем.

Он колеблется несколько долгих секунд, потом говорит:

– Я не хочу, чтобы дети это слышали.