Ночной Охотник - Роберт Брындза (2017)

– У меня мало личных дел, – ответила Эрика. Возникло неловкое молчание. Чайник закипел, и Марси заварила чай. – Дело в том, – продолжала Эрика, – что мой телефонный разговор с Айзеком станет вещественным доказательством в нашем деле, раз он теперь подозреваемый. Но, сэр, он не убивал. Я видела место преступления. Это дело рук Ночного Охотника, я в этом уверена.

– Вы ведь сказали, что Стивену Линли размозжили голову пепельницей?

– На нем был такой же полиэтиленовый пакет – «суицидальный» пакет; он лежал голый на кровати. Вероятно, что-то пошло не так, и убийца запаниковала. Скорей всего он оказал сопротивление.

– Вы и впрямь считаете, что это женщина? – спросила Марси с недоверием в голосе.

– Да, мы так считаем, – подтвердила Эрика. Марси поставила перед ними чашки с чаем. Зазвонил лежавший на столе телефон Марша.

– Суперинтендант Никсон, – сообщил Марш, глянув на дисплей, прежде чем ответить.

– Он был на месте преступления вместе со старшим инспектором Спарксом, – доложила Эрика.

– Алло? Джон, это Пол Марш… – Он вышел из кухни и прикрыл за собой дверь. Эрика слушала, как его голос затихает в коридоре. Марси подошла к столу и села напротив нее.

– Угощайся, – предложила она, открыв банку с печеньем и поставив ее на стол между ними. – А то на тебе лица нет.

– Спасибо, – поблагодарила Эрика. Они взяли по печенью и стали молча жевать.

– Сегодня… годовщина, я помню, – нарушила молчание Марси. – Мне очень жаль. Ты и сама знаешь, как я тебе сочувствую. Тебе нелегко.

– Спасибо. – Эрика взяла еще одно печенье. – Но, думаю, сегодня вечером я в каком-то смысле смирилась. Как бы это тебе объяснить. Я по-прежнему постоянно думаю о нем, но я смирилась с тем, что его не вернешь.

Марси кивнула. Эрика отметила, как мила она сейчас, без обычной своей «боевой раскраски». Красота ее сразу обрела мягкость.

– Думаешь осесть здесь, на юге? – спросила Марси, беря еще одно печенье и изящно макая его в чай.

– Не знаю. Последние два года я как будто заново училась жить. Сначала день после гибели Марка, потом неделя, месяц, год…

– В общем, планировать что-либо невозможно, – заключила Марси.

– Да.

– У тебя на севере остался дом, на Рёскин-роуд?

– Да.

– Очень хороший дом, такой уютный.

– Я с тех пор туда не возвращалась. Наняла профессиональных рабочих-упаковщиков, они уложили все вещи, поместили на хранение. Сейчас дом в аренде, – объяснила Эрика, с унылым видом откусывая печенье.

– Продай его, Эрика. Помнишь наш дом в Маунтвью-Террас? Я недавно узнала, что его продали за пятьсот тысяч фунтов! Я знала, что цены в Манчестере выросли, но это ж просто безумие. Шесть лет назад, переезжая сюда, мы его продали за триста тысяч. Ты могла бы купить что-нибудь в Лондоне. В районе Хилли-Филдс есть симпатичные домики… И я видела чудесный дом в Форест-Хилл. Он, конечно, нуждается в ремонте…

Эрика напрягала слух, пытаясь разобрать, что говорит Марш в коридоре.

– Марси, я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать цены на жилье, – перебила она его жену.

Та заметно напряглась.

– Но ты заявилась к нам домой в три часа ночи. По крайней мере, могла бы вести себя вежливо.

– Марси, у меня был долгий и ужасный день.

– У тебя каждый день долгий и ужасный, Эрика. – Марси поднялась из-за стола и вылила остатки чая в раковину, забрызгав кафель.

– Прости.

– Никто из отделения Пола не считает себя вправе врываться к нам домой посреди ночи.

– Я не…

– А ты чем лучше?

– Ничем. Просто мы давно знаем друг друга, и я не хотела обсуждать с ним это по телефону, – объяснила Эрика.

Марш, вернувшись в кухню, увидел там живописную сцену: Марси стояла перед Эрикой, тыча в нее пальцем и собираясь что-то сказать.

– Марси, пожалуйста, не могла бы ты оставить нас?

– Конечно, конечно. Раз твоей сотруднице так угодно. Увидимся утром, – сердито бросила она.