Последний ребенок - Джон Харт (2019)

– Можно посмотреть карту? – Джонни замер, и на его лице снова появилось выражение загнанного зверька. Он пробежал взглядом по длинной улице, потом посмотрел на карту. – Видишь ли, я слышал про нее, – продолжал Хант, глядя мальчику в глаза. – Сначала не поверил, но люди говорили… Сколько раз, Джонни? Сколько раз я предупреждал тебя об этом? Четыре? Пять?

– Семь, – едва слышно ответил Джонни, вцепившись в карту побелевшими от напряжения пальцами.

– Я верну ее тебе.

Мальчик поднял голову, и в его глазах уже не было никакой хитрости. Детектив видел перед собой ребенка. Испуганного ребенка.

– Обещаете?

Какой же он маленький.

– Обещаю.

Джонни поднял руку, и Хант взял карту. Мятая, мягкая, с бледными полосами от складок. Детектив опустился на бордюр рядом с мальчиком, развернул большой лист с фиолетовыми чернильными пометками на белой бумаге. Это была так называемая налоговая карта, с фамилиями и адресами, и она покрывала лишь часть города, может быть, около тысячи домохозяйств. Примерно половину из них перечеркивал красный крестик.

– Где ты ее взял?

– У налогового инспектора. Они недорогие.

– Есть все? На весь округ?

Джонни кивнул.

– Красные пометки?

– Дома, где я был. Люди, с которыми разговаривал.

Хант даже не нашелся что сказать. Это сколько ж надо времени, чтобы объехать такую территорию на разбитом велосипеде…

– А те, что со звездочкой?

– Одинокие мужчины. У меня от этих типов мурашки по коже бегали.

Хант сложил карту и протянул ее мальчику.

– На других картах такие же пометки?

– На некоторых.

– Это нужно прекратить.

– Но…

– Нет, Джонни. Это нужно прекратить. Ты вторгаешься в частную жизнь. К нам поступают жалобы.

Джонни поднялся.

– Я никаких законов не нарушаю.

– Ты – прогульщик. Вот и сейчас пропускаешь занятия. К тому же это опасно. Ты понятия не имеешь, кто живет в этих домах. – Хант щелкнул по карте, и Джонни убрал ее. – Я не могу потерять еще одного ребенка.

– Я сам о себе позабочусь.

– Да, ты уже говорил это сегодня утром.

Джонни отвернулся, а Хант, скользнув взглядом по узкой скуле с желваком под натянутой кожей, заметил на его шее шнурок с перышком. Яркое, светло-серое, оно выделялось на фоне застиранной рубашки.

– Это что? – спросил он, меняя тему.

Джонни торопливо убрал перо под рубашку.

– Пенек.

– Пенек?

– Ну зачаток пера. На удачу.

Еще одно перо детектив увидел на велосипеде, большое, коричневое.

– А то? – Он показал на перо. – Оно чье? Ястреба? Совы?

Джонни не ответил, и его лицо не выразило никаких эмоций.

– Тоже на удачу?

– Нет. – Джонни помолчал, отвел глаза. – Это другое.

– Послушай…

– Вы видели в новостях на прошлой неделе? Нашли ту похищенную в Колорадо. Знаете про нее?

– Знаю.

– Пропала год назад, а нашли в трех кварталах от дома. И все это время была там, меньше чем в миле от семьи. Сидела под замком в какой-то вонючей дыре, в подвале. С ведром и матрасом.

– Джонни…

– В новостях показывали фотографии. Ведро. Свеча. Грязный матрас. Низкий потолок, четыре фута. Но ее же нашли.

– Всего лишь один такой случай.

– Они все похожи. – Джонни повернулся к Ханту; казалось, глаза его потемнели еще больше. – Всегда сосед или друг, кто-то, кого ребенок знает или мимо чьего дома проходит каждый день. И находят их всегда неподалеку. Даже если мертвые, они всегда близко.

– Это не всегда так.

– Но иногда, иногда так.

Хант поднялся.

– Иногда, – мягко сказал он.

– Если вы бросили дело, это не значит, что и я должен.