Ренегат - Павел Корнев (2019)

– Вы сегодня просто сыплете непреложными истинами, – скривился он и хотел было сплюнуть под ноги, но вовремя опомнился и делать этого не стал. – Не волнуйтесь, я не настолько азартен. В голодный год радуешься и синице в руке, все верно.

Фрейлейн Герда потянулась опустить крышку, но я перехватил ее запястье и произнес:

– Оно того не стоит.

Воровка злобно глянула на меня, и ее слишком живые для столь невыразительного лица черные глазищи яростно сверкнули. Пришлось усилить хватку.

– Сказал: не стоит!

Пальцы Герды дрогнули, золотое кольцо с крупным бриллиантом, окруженным листиками-изумрудами, упало туда, где ему и полагалось быть.

– Недурственный выбор! – хохотнул Ланзо.

Я собственноручно закрыл ларец, убрал его в сейф и неотрывно наблюдал за воровкой, пока та запирала замок. Дальше мы сосредоточились на поисках тайников, но очень скоро на улице послышался условный свист.

– Уходим! – скомандовал я и поспешил к задней двери.

В доме делать было уже нечего. Если сеньорита Розен и забрала книги из квартиры бакалавра, то либо хранила их где-то в другом месте, либо умудрилась обустроить тайник столь искусно, что нам его не найти, не перебрав по кирпичику весь особняк.

Завтракали, а точнее, уже обедали лапшой и тушенной в пиве свининой. Хорхе подобных блюд не жаловал, поэтому ограничился яичницей и вареными овощами. Фрейлейн Герда с кислым видом последовала его примеру.

– Вот оно, истинное самопожертвование любви, – заметил Ланзо Хофф, когда мы остались за столом одни. – Без старика она свинину трескает так, что за ушами трещит.

– Голодное детство, – пожал я плечами и спросил: – Ты где апельсин взял?

Угорь вытер лоснящиеся от жира губы и посмотрел на меня с нескрываемым интересом, но не дождался пояснений и соизволил ответить:

– На городском рынке. Вторая лавка с правой стороны, если идти от университета. Удовольствие не из дешевых, пять крейцеров за штучку.

– Только не говори, что ты за него заплатил.

Круглое лицо Ланзо расплылось в удивленной улыбке.

– Платить такие деньги? За что? В Лаваре апельсинами скот кормят!

Я покачал головой и поднялся из-за стола:

– Закругляйтесь! Ехать пора.

На конюшне все время, пока я взнуздывал и оседлывал спокойную каурую лошадку, которую фрейлейн Герда наивно полагала собственной питомицей, воровка не спускала с меня возмущенного взгляда. Ланзо не выдержал и ехидно заметил:

– Ну сама посуди, разве Хорхе не лучше лошади? Старик остается в полном твоем распоряжении, скачи на нем, сколько хочешь!

Воровка резко развернулась и ушла на улицу, а Ганс глуповато улыбнулся и сказал:

– Старый конь борозды не испортит.

– Господь наш Вседержитель! – скривился Ланзо. – Было бы там что портить! Плоская как доска и попка с кулачок.

– Следи за языком, – попросил я, выводя лошадку из конюшни.

Зубоскалы выехали следом. Задерживаться на заднем дворе пивной они не стали, сразу направили коней на улицу. Их серые в яблоках скакуны были чезийской породы, не слишком изящные и быстрые, зато крепкие и выносливые. Лучший выбор для неспешной езды по осенней распутице.

Подошел Хорхе, глянул вслед живоглотам, вздохнул:

– Поосторожней с ними, магистр. Угорь продаст, даже не поморщится.

Я рассмеялся:

– Не переживай, у нас с ним уговор: если кто-то попробует подкупить, он придет ко мне.

– Уверены, что сумеете предложить больше?

– И не собираюсь. Но тот, кто сулит деньги за голову магистра Вселенской комиссии, сам напрашивается, чтобы его обчистили до нитки.

Хорхе лишь покачал головой.

– Осторожней с ними, магистр, – повторил он свое наставление.

Я достал кошель, отсчитал десять грошей и протянул их слуге.