Ученик - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2017)

– Свяжемся с полицией и скажем, что, возможно, произошел побег. – Харальдссон сам чувствовал, как хорошо владеет голосом, как принимает командование. Больше никаких ошибок.

Виктор кивнул. Они вместе вошли в административное здание.

Прошло совсем немного времени, прежде чем внимательные журналисты, уже интересовавшиеся «Лёвхагой», узнали о том, что произошел побег. Из полиции сведения иногда просачиваются как из сита. Это тут же связали с исчезнувшей «скорой помощью», и начался цирк. Харальдссон какое-то время уклонялся, но сообразил, что пусть они лучше общаются с ним, чтобы он мог контролировать то, что говорится. Он распорядился, чтобы всю прессу направляли к нему. Тем самым он словно бы открыл несколько шлюзов.

Телефоны звонили непрерывно. Анника переключала их один за другим.

Новые беседы.

Те же вопросы.

Да, «скорая помощь», забравшая одного из пациентов в «Лёвхаге», действительно пропала.

Да, многое говорит в пользу того, что это попытка побега, но еще рано говорить что-либо наверняка.

Нет, он не намерен сообщать, кто находился в «скорой».

Все спрашивали, был ли это Хинде.

Он положил трубку. Как ни странно, телефон больше не зазвонил. Харальдссон встал и подошел к Йенни, сидевшей в одном из кресел для посетителей. Ей принесли из столовой чашку кофе и бутерброд. Она съела не больше половины. Какая годовщина свадьбы. Придется отпраздновать в другой день.

Главное, что они вместе. Ему никогда не доводилось переживать подобных эмоциональных американских горок. Но он хорошо справился. Хорошо справится и дальше. Самое страшное позади.

– Ну, как ты? – Он сел на корточки перед ней и отвел прядь волос с ее лица.

– Я сижу и думаю.

– Да, понимаю… – Харальдссон обхватил ладонями ее руку. – Тебе, наверное, надо потом поговорить с кем-нибудь о том, что произошло. С каким-нибудь профессионалом.

Йенни чуть отсутствующе кивнула.

– Дорогой?

– Да.

– Откуда ты узнал, где я?

Харальдссон остолбенел.

Пожалуй, худшее еще все-таки не позади.

* * *

Домой он приехал раньше, чем собирался. Оказавшись на площади Эстермальмсторг, он вспомнил, что обещал Эллинор купить еду на вечер. Вероятно, ему напомнил шедший перед ним мужчина с двумя пакетами. Сперва он решил просто наплевать на это, ужин с Эллинор и незнакомым соседом представлялся ему полнейшим абсурдом. Фрагментом головоломки, который не может никуда подойти в принципе. Но как он ни пытался вытеснить ужин из головы, тот не давал ему покоя.

В простоте есть нечто освобождающее. Список продуктов и корзина, чтобы их туда складывать. Совершать покупки, будто ты нормальный человек. Будто тебя ожидает что-то хорошее.

Он вошел в крытый рынок и принялся покупать так, как не покупал никогда. Вообще. Говяжье филе, молодая картошка, овощи, фрукты и десяток десертных сыров. Предварительно попробовав итальянскую салями и прошутто, он решил купить и то и другое. Взял базилик и укроп. Купил божественного вкуса французский паштет. Какой-то эксклюзивный сорт кофе, который мололи на месте. Прекращать делать покупки не хотелось. Казалось, все вкусы открывают возможность к чему-то новому, прежде не испытанному. Зайдя в винный магазин, он купил шампанское, белое и красное вино, виски и коньяк. Собрался купить выдержанный портвейн, но рук и пакетов уже не хватало. По пути домой ему приходилось несколько раз останавливаться и ставить пакеты на землю, чтобы ничего не уронить, поскольку руки затекали.

Эллинор подбежала и обняла его еще прежде, чем он успел поставить пакеты. Ее радость при виде него была ошеломляющей. Его тянуло обнять ее. От нее приятно пахло. Ее рыжие волосы были мягкими, прижимавшиеся к его рту губы еще мягче. Он крепко сжал ее. Ему хотелось просто раствориться в ней и ее освобождающем хихиканье. Они долго стояли в прихожей. Она отпустила первой, но продолжала держать руку у него на затылке. Посмотрела на пакеты на полу.