Книга Балтиморов - Жоэль Диккер (2017)

Прошло два года; больше дядя Сол не заговаривал с отцом о своих идеях расширения фирмы. Зато он заговорил о гражданских правах. Профессор Хендрикс был левым активистом, борцом за гражданские права. Дядя Сол помогал ему в его деятельности. В те же годы у него завязался роман с дочерью Хендрикса Анитой. Теперь, возвращаясь в Секокус, он рассуждал об “отстаивании интересов” и “активных действиях”. Вместе с профессором Хендриксом и Анитой он стал разъезжать по стране и участвовать в протестных маршах. Его увлечение политикой страшно раздражало дедушку. В результате между ними произошла ссора, после которой они не разговаривали двенадцать лет.

Случилось это ночью, в апреле 1973 года, когда дядя Сол приехал на весенние каникулы к родителям в Секокус. Около полуночи дедушка, дожидаясь его, расхаживал взад-вперед по гостиной. Временами он брал в руки “Тайм”, а потом швырял его обратно на стол.

Бабушка сидела наверху, в спальне. Она несколько раз просила дедушку лечь спать, но тот не желал ничего слушать. Он желал получить от сына объяснения. В конце концов бабушка уснула. И проснулась от их криков. Снизу, через пол, глухо доносился голос дедушки.

– Сол, Сол, черт тебя раздери! Ты понимаешь, что ты делаешь?

– Это не то, что ты думаешь, папа.

– Я не думаю, я вижу! И вижу, что ты вляпался во всякие глупости!

– Глупости? А ты, папа, понимаешь, чего ты не делаешь, когда отказываешься протестовать?

Гнев дедушки был вызван фотографией на первой полосе “Тайм” – фото демонстрации, состоявшейся на прошлой неделе в Вашингтоне. На нем отчетливо были видны дядя Сол, тетя Анита и ее отец в первом ряду, с поднятым вверх кулаком. Дедушка боялся, что все это плохо кончится.

– Смотри, Сол! Полюбуйся на себя! – крикнул он, швырнув газету сыну в лицо. – Знаешь, что я вижу на этом снимке? Неприятности! Гору неприятностей! Ты чего добиваешься? Чтобы за тобой из ФБР пришли? А о фирме ты подумал? Знаешь, что сделает ФБР, если сочтет, что ты опасен? Поломает тебе жизнь, и нам заодно. Нашлют налоговую, и фирме конец! Ты этого хочешь?

– Тебе не кажется, папа, что ты делаешь из мухи слона? Мы вышли на демонстрацию за то, чтобы в мире было больше справедливости, ничего дурного я в этом не вижу.

– Ваши демонстрации совершенно бесполезны, Сол! Открой глаза хоть немного! Это все плохо кончится, вот чего ты добьешься. Тебя в конце концов убьют!

– Кто убьет? Полиция? Правительство? Браво, правовое государство!

– Сол, с тех пор как ты связался с этим профессором Хендриксом и особенно с его дочкой, от тебя только и слышно, что про всякие гражданские права…

– У нее есть имя, ее зовут Анита.

– Пускай Анита. Так вот, я не желаю, чтобы ты с ней встречался.

– Но почему, папа?

– Потому что она плохо на тебя влияет! С тех пор как ты с ней встречаешься, ты попадаешь черт знает в какие ситуации! Без конца разъезжаешь по побережью на всякие демонстрации. Хорош ты будешь, если завалишь экзамены, потому что все время готовил листовки и плакаты, вместо того чтобы учиться. Подумай о будущем, Господом Богом прошу! Твое будущее здесь, на фирме.

– Мое будущее с ней.

– Не говори ерунды. Это ее папаша тебе мозги промыл! С чего это ты вдруг стал великим защитником гражданских прав? Что такое случилось?

– Ее отец тут ни при чем!

Бабушка слышала, что голоса звучат все яростнее, но не осмелилась спуститься. Она думала, что откровенный разговор пойдет на пользу обоим. Но их спор перерос в настоящую ссору.

– Не понимаю, почему ты никак не хочешь доверять мне, папа. Почему тебе вечно надо все держать под контролем?

– Сол, ты совсем спятил! Тебе не приходит в голову, что я просто за тебя волнуюсь?

– Волнуешься? Правда? И что тебя волнует? Кому перейдет фабрика?

– Я волнуюсь, потому что ты ввязался во все эти истории с гражданскими правами и в один прекрасный день пропадешь!