Сова - Самюэль Бьорк (2016)

Джим Фюглесанг наклонил голову, приложив палец к губам, глаза блуждали из стороны в сторону.

– Очень тихо, потому что если будете шуметь, они убегут.

– Так значит, у озера? – сказала Миа, немного улыбнувшись. – Там вы сделали эти фото?

Она открыла папку, достала две фотографии, которые им показала Аннете Голи, и аккуратно передвинула их через стол.

На этот раз человек в белом велосипедном шлеме отреагировал, перевел взгляд с фотографий и уставился на стену.

– Мария Тереза, – сказал он и начал бить себя прямо по шлему.

– Камилла, – простонал Мунк, больше не в силах сдерживаться.

– Мария Тереза, – повторил Джим Фюглесанг, с таким видом, что вот-вот исчезнет. – Четыре белых камня.

– Слушайте меня, – раздраженно выпалил Мунк, но Миа снова положила руку ему на плечо.

– Однажды у нас в саду была белка, – начала она осторожно. – Когда я была маленькой. Мы положили семечки подсолнуха в птичью кормушку, мы хотели, чтобы прилетели птицы, а вместо них пришла белка.

Джим Фюглесанг перестал колотить себя по голове, но все еще не отрывал взгляда от стены.

– Мы с сестрой, – продолжила Миа. – Мы положили семечки, и белка вернулась. Мы сидели на подоконнике за шторами, и каждый день она приходила почти в одно и то же время. Но знаете, что нам показалось сложным?

– Что? – с любопытством спросил Джим Фюглесанг, снова повернувшись к ним.

– Как назвать ее, Чип или Дейл.

Мунк уже не знал, что и думать, что за бред затеяла Миа, но пусть продолжает.

– Моя сестра-близнец хотела назвать ее Чип, а я – Дейл.

– Чип и Дейл сломали елку Дональда Дака, – засмеялся Джим Фюглесанг.

– Знаю, – улыбнулась Миа.

– Он так и не смог поймать их и разозлился. Так красиво все нарядил к Рождеству, а они все разрушили.

– Так и есть. И мы так и не смогли определиться, но мы сфотографировали ее, я очень рада этому.

– Белку? – спросил Джим.

– Да, – кивнула Миа. – Мы повесили фотографии в нашей комнате, чтобы смотреть на них каждый вечер перед сном.

– Снапп – это толстая белка, очень смешная, – ухмыльнулся человек в велосипедном шлеме, на секунду показалось, что он вот-вот опять уйдет в себя, но Миа вытащила его обратно.

– Вы тоже любите фотографировать?

– Да, – кивнул Джим.

– И вы сделали эти фотографии? – осторожно спросила Миа, спокойно положив руку на изображения, лежащие перед ними на столе.

– Да, – кивнул мужчина в велосипедном шлеме и на этот раз смог посмотреть на них.

– Знаете, что я думаю, Джим?

– Нет.

– Забудем все это насчет Камиллы. Девочки с перьями.

– Правда? – удивился Фюглесанг.

– Да, забудем о ней, она не так важна, – продолжала Миа. – Вы не убивали Камиллу, зачем вам это? Вы даже не были с ней знакомы, и вы добрый, вы бы никогда не сделали ничего подобного, так ведь?

– Да, никогда, – кивнул Джим Фюглесанг.

– Вы ведь даже ее не знали, правда?

– Нет, я никогда ее не видел.

– Вы просто немного испугались, да? Увидели ее в газетах, и это неудивительно, не правда ли? Я бы тоже испугалась, а ты, Холгер?

Миа перевела взгляд на Мунка и улыбнулась. Холгеру ничего не оставалось, как пожать плечами.

– Да, само собой, – сказал он, покашляв.

– Вот видите, Джим. Мы все испугались бы, ведь у вас были эти фотографии, да?

– Это не я, – сказал Джим со слезами на глазах.

– Конечно, не вы, – улыбнулась Миа.

– Я не убивал кошку.

– Конечно же, вы не убивали кошку.

– И собаку тоже.

– Разумеется, и собаку тоже, – продолжила Миа. – Вы бы никогда никому не причинили боль, так ведь, Джим?

– Никогда, – согласился Фюглесанг, смахнув слезу.

– Мне кажется, вы очень хорошо поступили, – сказала Миа.

– Как это?

– Что пришли к нам с этими фотографиями. Вы нам помогли. Конечно, это были не вы. Но мы бы очень хотели узнать, где вы сделали эти фото?