Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон (2015)

Третья задача состояла в том, чтобы сфокусировать внимание на неизвестном по имени Зала. С этой целью группа должна подать запрос в Особый следственный отдел по борьбе с организованной преступностью, который уже несколько раз сталкивался с этим именем. Это задание получил Ханс Фасте.

Наконец, Курту Свенссону поручалось координировать дальнейшие поиски Лисбет Саландер.

Выступление Бублански заняло шесть минут, зато его обсуждение продолжалось час. Ханс Фасте твердо стоял на позиции неприятия плана Бублански и не пытался это скрыть. Инспектора это удивило. Сам он никогда не симпатизировал Фасте, но считал его толковым работником.

Ханс выразил мнение, что главной целью расследования, независимо от всякой поступающей информации, должна быть Лисбет Саландер. Он считал, что улики против нее столь убедительны, что заниматься поисками других возможных убийц ни к чему.

– Чепуха все это. Мы имеем дело со случаем склонного к насилию, психически больного человека, чье состояние ухудшалось из года в год. Уж не думаете ли вы, что все заключения психиатров и судебно-медицинской экспертизы просто болтовня? Установлена ее связь с местом преступления. Есть данные о том, что она продажная женщина и что на ее банковском счету лежит большая, неизвестно откуда взявшаяся сумма.

– Все это мне известно.

– Она последовательница какого-то лесбийско-сатанинского культа. А эта чертова лесбиянка Силла Нурен знает явно больше, чем говорит.

– Хватит, Фасте, – повысил голос Бублански. – Ты совсем уж зациклился на гомосексуальной теме. Это непрофессионально.

Он сразу пожалел, что высказался так резко перед всей группой, надо было поговорить с Фасте наедине.

Прокурор Экстрём оборвал возмущенный шум голосов. Сначала казалось, что он колебался, но в конце концов принял предложения Бублански, иначе ему пришлось бы отстранить его от руководства расследованием.

– Будем делать так, как задумал Бублански.

Тот покосился в сторону Сонни Бомана и Никласа Эрикссона из «Милтон секьюрити».

– Похоже, вы у нас последние три дня. Надо сделать все возможное. Боман, вы будете помогать Курту Свенссону в поисках Саландера, а вы, Эрикссон, продолжайте работать с Мудиг.

Экстрём подумал секунду и поднял руку в тот момент, когда все начали подниматься со своих мест.

– Хочу сказать напоследок: про Паоло Роберто не распространяться. Журналисты от радости запрыгают, если в расследовании появится имя еще одной знаменитости. В общем, ни слова о нем за пределами этих стен.

Соня Мудиг поймала Бублански сразу после совещания.

– У меня терпение лопнуло с Фасте. Не выдержал, – пожалел тот.

– Знаю, как это, – улыбнулась она. – С компьютером Свенссона я начала работать уже в понедельник.

– Знаю. И что успела?

– У него с дюжину вариантов рукописи, огромный подготовительный материал, и решить, что важно, а что нет, очень трудно. Открыть каждую папку и просмотреть все документы в ней уже займет несколько дней.

– А как же Никлас Эрикссон?

Соня Мудиг замялась, потом повернулась и закрыла дверь в кабинет Бублански.

– Честно говоря… не хотелось бы о нем плохо отзываться, но… толку от него немного.

Бублански нахмурился.

– Давай, выкладывай.

– Не знаю. С Боманом он ни в какое сравнение не идет. Несет всякую чушь, воспринимает Мириам Ву примерно так же, как Ханс Фасте, и вообще не интересуется работой. Точно не поручусь, но с Лисбет Саландер у него как-то непросто.

– А что там?

– Похоже, между ними какая-то кошка пробежала.

Бублански задумчиво кивнул.

– Жалко, что так. Боман нормальный парень, но я вообще не люблю, когда в расследовании принимают участие посторонние.

Соня Мудиг кивнула.

– Что же делать?