Если бы Микаэль позвонил в полицию и рассказал, где прячется Нидерман, он был бы вынужден также сообщить, что и Лисбет Саландер, вероятно, на пути туда. Ее разыскивали по подозрению в трех убийствах и в связи с выстрелом в Сталлархольмене. Это значит, что для того, чтобы схватить ее, будет задействован спецназ или что-то в этом роде.

А Лисбет Саландер без борьбы не сдается.

Микаэль достал бумагу, ручку и написал список того, что не мог или не хотел сообщать полиции.

Первым пунктом он написал «адрес».

Лисбет потратила много усилий на то, чтобы устроить себе тайное укрытие. Здесь была ее жизнь, ее тайны, и он не хотел ее выдавать.

Затем Микаэль написал «Бьюрман» со знаком вопроса.

Он бросил взгляд на компакт-диск перед собой. Бьюрман насиловал Лисбет, чуть не убил ее, по-свински злоупотребив своей ролью опекуна. В этом не было сомнения. Такую скотину, как он, нужно выводить на чистую воду. Но тут возникала этическая проблема. Лисбет не заявляла о нем в полицию. Захочет ли она, чтобы ее имя опять трепали журналисты в связи с расследованием, в котором самые интимные детали «сливаются» уже через несколько часов после их появления? Такого она ему никогда не простила бы. Компакт-диск был вещественным доказательством, и кадры из него великолепно подошли бы для таблоидов.

Подумав, Микаэль принял решение: Лисбет сама должна сделать выбор в отношении того, как ей поступить. Но если ему удалось докопаться до ее квартиры, то и полиция рано или поздно ее обнаружит. Поэтому Микаэль положил диск в футляр и убрал к себе в сумку.

Следующим он написал «рапорт о расследовании Бьёрка». Этот рапорт от 1991 года имел гриф секретности. Именно он проливал свет на все происшедшее. В нем фигурировал Залаченко, объяснялась роль Бьёрка. В дополнение к списку секс-клиентов из компьютера Дага Свенссона, это гарантировало Бьёрку несколько мучительных часов на допросах у Бублански. Благодаря его переписке с Петером Телеборьяном последний тоже оказывался весь в грязи.

Папка приведет в полицию в Госсебергу… но у него будет хотя бы несколько часов форы.

Наконец Микаэль запустил у себя в компьютере программу «Ворд» и записал по пунктам основные факты, почерпнутые за последние сутки из бесед с Бьёрком и Пальмгреном, а также из материала, найденного у Лисбет. Эта работа заняла у него почти час. Он скинул этот документ на тот же компакт-диск, на котором уже были результаты его собственного расследования.

Блумквист задумался, не позвонить ли Драгану Арманскому, но решил этого не делать. У него и так столько информации – только успевай ею пользоваться.

Микаэль заехал в редакцию «Миллениума» и закрылся с Эрикой Бергер в ее кабинете.

– Его зовут Залаченко, – начал он с порога. – Это бывший советский наемный убийца из их разведслужбы. В 1976 году он стал перебежчиком, получил право жительства в Швеции и зарплату от Службы безопасности. После развала Советского Союза он, как и многие другие, стал стопроцентным бандитом, занимаясь оружием, наркотиками и трафикингом.

Эрика Бергер положила ручку на стол.

– Ясно. Почему-то меня ничуть не удивляет, что здесь замешан КГБ.

– Не КГБ, а ГРУ – военная разведка.

– Да, это серьезно.

Микаэль кивнул.

– Ты хочешь сказать, что это он убил Дага и Мию?

– Не он лично. Он послал другого, Рональда Нидермана. Информацию о нем раскопала Малин.

– И ты можешь это доказать?

– Более или менее… да, кое-что… только догадки. Бьюрман был убит, потому что попросил Залаченко покончить с Лисбет.

Затем Микаэль рассказал, что нашел видеозапись в письменном столе Лисбет.