Попасть - не напасть - Галина Гончарова (2020)

— Тогда возможно, это будет в компетенции его высокоблагородия Павла Модестовича?

Секретарь задумался.

Я улыбнулась и положила ладони на стол. Под одной из них мелькнула десятирублевка.

— Я была бы вам очень благодарна… в разумных пределах.

Разумные пределы — это один — три процента от суммы контракта. Секретарю — три, его хозяину — десять. Будь я аристократкой, было бы пять процентов или вовсе — дружеская услуга, а секретарь бы вообще не рыпнулся, но здесь и сейчас я мещанка.

Спасибо вам, Андрей Васильевич. Именно на таких мелочах шпионы и сыплются. Откаты, взятки, чаевые… у местных это в крови и костях, а я и половины не знала. Мне нужно пять десятин.

Стоимость одной десятины — примерно пятьдесят рублей. Плюс-минус в зависимости от места, ухоженности, плодородности… место хорошее, но словосочетание "Туманная лощина" само по себе повод для скидок.

Секретарь посмотрел одобрительно.

— Я… могу поговорить о вашем деле.

— Будьте так любезны, ваше благородие…

Я показала краешек второй десятки.

— Если вы будете так любезны подождать немного, — определился мужчина.

Я — буду. Что и продемонстрировала всем своим внешним видом.

Сидор Аполлонович поднялся и вышел из кабинета.

Край непуганых идиотов. Не будь здесь Ваньки, я бы мигом весь кабинет пролазила. А уж подкинуть что-то…

Раздолье для шпионов! Я начинаю понимать, почему тут террористы завелись.

* * *

— Маш, ты с ума сошла? Такие деньги!

— Ваня, цыть!

— Но…

— Ванечка, поверь мне.

— Высоко мы лезем, как бы не упасть…

— Не попробуешь — не поднимешься, — махнула я рукой.

Малыш хрюкнул, не открывая глаз, и я проверила пеленки.

Сухо. Это хорошо. А вот остальное…

— Бутылочку дай?

Ваня послушался.

Мелкий зачмокал крохотным ротиком. Кулачок показался из слинга. Сильно я его не пеленала, вообще пеленки не люблю. Руки-ноги должны быть по возможности свободны и двигаться. А как еще мышцы разрабатывать?

Матерью мне быть не довелось, но сестры с племянниками, а то и братья у меня жили регулярно. Роддом-то хороший в городе, вот, пока привезешь рожать, пока заберешь с малышом, пока пару-тройку недель на выздоровление и закупки самого необходимого…

Младенцы для меня новостью не были.

Эх, детка. Остался ты без матери… ну ничего. Я тебя не брошу. Вырастешь еще, выправишься. И с Демидовым разберемся, и талисман у него надо будет забрать. Не во имя мести, нет.

Тут несколько факторов.

Ниту, конечно, жалко, и отомстить за нее хочется. Но хочется и за себя поквитаться, и себя обезопасить. Что-то мне подсказывает, если я заберу амулет Ниты, вся власть Демидовых над рудами и жилами кончится.

А снимется ли проклятие?

Вот это — вопрос. Я бы сильно не рассчитывала. Даже если бы Демидов женился на мне, я бы оттянула окончательный расчет очень ненадолго. Мне бы пришлось своих детей хоронить.

Родить-то я бы родила, и мне бы проклятие ничего не сделало, я маг земли. А вот малышам… или уже взрослым…

Запросто.

А все жадность человеческая. Неотразимое оружие в сочетании с человеческой глупостью.

— Сударыня?

Я посмотрела на Сидора Аполлоновича.

— Ваше благородие?

— Его высокоблагородие примет вас. Сейчас…

— Благодарю вас, Сидор Аполлонович. Вы оказали мне громадную услугу.

Я встала.

Рука в перчатке, словно невзначай сдвинула уголок бумаги на столе, показывая три десятки.

Это больше обычного процента за посредничество, но скупиться я не стану. Если что — и еще доплачу. Как гласит мой личный опыт — связи среди чиновников лишними не бывают.

Сидор Аполлонович понимающе посмотрел на икебану, улыбнулся мне и предложил руку. Растем в статусе.

* * *

Кабинет его высокопревосходительства Павла Модестовича был намного роскошнее.