Семь братьев для Белоснежки - Екатерина Слави (2020)

Алена истово покачала головой из стороны в сторону. Интересно, что бы Егор сказал, если бы узнал об Аглае? Хотя какая разница? Плевать ей сейчас на привидения. Главное — он не остался наверху с той дамочкой. Наверное, проводил ее до гостевой комнаты и спустился вниз.

— Так все-таки — что ты здесь делаешь? — Егор подошел, стал рядом, облокотился о перила и со вздохом продолжил: — Я уже даже привык, что ты все время следишь бдительным оком, как бы моя мать на слопала твоего отца.

Алена моргнула. Ей представилась большая-большая Альма, которая, нависая над ее маленьким-маленьким папой, приговаривает: «Ням-ням». Картина, возникшая в воображении, показалась почему-то ужасно смешной, и Алена опять захохотала. Каким-то краешком сознания она понимала, что не так уж это и смешно, но ей почему-то все равно было весело.

— А ты внезапно решила оставить их в покое, — продолжал Егор. — Перестала ревновать его к ней?

Алена вдруг подумала: как-то странно он говорит. Обычно Егор неразговорчив, словно каждый раз дозирует свою речь, выдавая только самый минимум. А тут вдруг как будто не сдерживает себя совсем. Егор выпил?

От этой мысли Алена опять хихикнула. А взгляд Егора внезапно стал недовольным. Глядя на Алену с подозрением, он выразительно хмыкнул.

— И что это ты сегодня так развеселилась?

Окинул ее придирчиво с головы до ног — почти как ту дамочку, которая только что с ним любезничала. Только смотрел по-другому — не оценивающе, а… мрачновато как-то. Будто что-то в ее внешности вызывало у него сильное недовольство.

Алена подавилась смехом, но продолжала улыбаться — кривоватой неуверенной улыбкой.

«Почему он так смотрит? Чем я его опять разозлила?».

— Это платье тебе не идет, — категорично заявил вдруг он, отворачиваясь, словно утратил к ней всякий интерес.

Алена обиженно нахмурилась.

— Его твоя мать выбирала, между прочим, — заметила она, глядя на его профиль и жалея, что его лицо кажется ей таким привлекательным, даже когда он говорит ей гадости. — И сказала, что оно идеально мне подходит.

— Мама тебе льстит, — сказал Егор, пренебрежительно вскинув одну бровь. — Это платье подойдет взрослой женщине, а не ребенку, вроде тебя.

— Я взрослая, — обиженно возмутилась Алена. — Артур сказал, что я выгляжу со… — она запнулась от смущения, но все равно закончила, правда, намного тише: — соблазнительно.

Егор медленно повернул голову. Его взгляд снова остановился на ее лице. Потяжелел. Внезапно, подавшись вперед, он положил одну руку ей на спину и притянул к себе. От неожиданности тело Алены сделалось деревянным — она даже дышать перестала.

— Взрослая? — раздался горячий шепот над ее ухом; по коже побежали мурашки. — Точно? Значит, если я позволю себе немного вольности, ты не испугаешься?

Рука Егора заскользила по ее голой спине к талии, начала опускаться ниже, и весь он, со своими закатанными рукавами оливковой рубашки, с этим своим запахом, который действовал на нее как на котов валерьянка, был так близко, что у Алены едва не подкашивались ноги.

«Что он творит? — в панике подумала она, чувствуя, что от избытка эмоций вот-вот взорвется. — Если он не перестанет, я же сейчас умру!»

— По… подожди!

Собрав в себе последние остатки воли, она уперлась руками ему в грудь и отскочила назад.

— Ты чего?! — выдавила она из себя, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Егор, невозмутимый и равнодушный, словно ничего особенного сейчас не произошло, одарил ее порицательным взглядом и отвернулся.

— Тебе лучше не надевать такие платья, если ты не готова к тому, что кто-то захочет покуситься на твою невинность.

Алена застыла с открытым ртом. Поморгала. Задумалась.

Постойте. Подождите. Это что, он… преподал ей урок? Так вот, что это сейчас было? Братское наставление? Был бы трезвым, наверное, ему и в голову бы не пришло выкинуть что-то подобное, но так как он выпил…