Семь братьев для Белоснежки - Екатерина Слави (2020)

Она услышала, что кто-то идет, раньше, чем увидела его. В лесу было тихо, и звуки, издаваемые человеком, долетали до ушей издалека. Заметив мелькающую между деревьев фигуру мужчины в осенней куртке, Алена двинулась навстречу. Когда Егор, вынырнув из-за поворота, появился впереди на тропе, она опустила глаза, сделав вид, что внимательно смотрит под ноги, чтобы не споткнуться. Но поднять глаза все равно пришлось, когда они сошлись на тропе. Не стоять же целую вечность, уткнувшись взглядом в землю?

Впрочем, Алена все равно струхнула. Подняла глаза, заметила растрепанные карамельные волосы, откинутый на спину капюшон, наткнулась на тяжелый взгляд — и быстро отвернулась.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Егор, и голос его звучал ниже, чем обычно. — Зачем пошла в лес одна? Тебя прошлый случай ничему не научил?

Алена поджала губы. Пока она ждала, для себя решила, что ему скажет. Твердо решила. Поэтому просто произнесла тихо:

— Я знаю о проклятии.

Она ждала реакции Егора, но он молчал. Алена подняла на него глаза. Выражение его лица не изменилось: брови насуплены, взгляд тяжелый, как камень.

— И? Какое отношение это имеет к тому, что ты здесь?

Алена на секунду округлила глаза. Он признал? Признал, что проклятие и впрямь существует? Не удивился. Не стал отрицать. Не высмеял ее, сказав, что она несет околесицу.

— То, что было с Артуром недавно, это ведь из-за проклятия? — живо подхватила Алена, воодушевленная этим молчаливым признанием. — Он теперь не сможет играть в кино, верно? Ему ведь нельзя надолго покидать дом?

Егор смотрел на нее мрачно и пристально.

— Ты не ответила на вопрос. Зачем ты пошла одна в лес?

Алена снова поджала губы.

— Я хочу снять проклятие, — ответила так тихо, что сама себя едва услышала.

— В лесу?

— Да.

— Дура.

Сказал — словно по лицу ударил.

— Если решила ради Артура делать глупости, надо было сначала с ним посоветоваться. Он бы над тобой посмеялся.

Алена нахмурилась. Губы дрогнули. Ради Артура? Нет. Ради Артура ей такое и в голову не приходило. Она жалела его, переживала за него, — действительно, по-настоящему за него переживала! — но почему-то даже мысли не возникло что-то для него сделать.

— Я вчера слышала, как ты играл, — сказала глухо.

— Что? — не сразу понял Егор.

— Рахманинова. В музыкальной комнате, — пояснила Алена.

— При чем здесь?..

— А еще… Мне Лида рассказала, что была твоей невестой.

Выражение лица Егора изменилось. Стало мягче. Злость во взгляде исчезла.

— Я по-прежнему не…

— Она тебя все еще любит, — выпалила Алена. — И ты ее. Но вы не можете быть вместе из-за проклятия.

Егор помолчал. Потом выразительно хмыкнул.

— Вот как? Ты решила снять проклятие, чтобы Артур снова мог играть в кино, а я и моя бывшая невеста могли быть вместе?

Егор умудрился произнести это с такой интонацией, что Алена тотчас почувствовала себя до смешного нелепой. И тем не менее, она через силу кивнула.

— Даже не подозревал, что у тебя есть склонность к героизму и самопожертвованию.

Вот теперь он откровенно иронизировал. Алену затопила обида. Почему Егор смеется над ней? Она была уверена, что не ошиблась. Вчера, когда они случайно встретились с его невестой в городе, ему было тяжело. Тяжело и больно. Так больно, что эта боль потом звучала по всему дому прелюдией Рахманинова — не только она это почувствовала, но и девятилетний Митя. Ей не показалось. Так почему он сейчас превращает все в насмешку?

— Зачем ты притворяешься? — сделав над собой усилие, спросила Алена дрогнувшим голосом. — Я же не слепая и не глухая. Тебе вчера тяжело было после встречи с ней.

Егор со злостью шумно втянул воздух в легкие и произнес, жестко и безжалостно:

— Почему ты, черт возьми, решила, что тебя это касается?

Алена вздрогнула. Эти его слова как будто вмиг сорвали внутри нее все предохранители.