Семь братьев для Белоснежки - Екатерина Слави (2020)

— У тебя есть конспект по литературе?

Алена поморгала, решая: прогнать его сразу или дать урок хороших манер?

— Какое тебе дело: есть у меня конспект или нет? — набычилась она.

Златовласка закатил глаза к потолку.

— Мы вообще-то одноклассники.

— И?

— Что — «и»? — цыкнул он. — Я не записывал ничего на последнем уроке, хотел одолжить конспект, если у тебя есть.

— Нету у меня, — ответила Алена, отведя взгляд в сторону.

— Ага, глазами не коси — тогда поверю, — заявил братец, нагло вваливаясь в комнату.

— Я, между прочим, не разрешала тебе в мою комнату входить.

— Ой, да ладно.

Алена недовольно наблюдала, как он приближается. Руки в карманах модных штанов: висящих на бедрах, широких, с большими карманами впереди. Над голой полоской живота — короткая футболка без рукавов, но с капюшоном. Походка в стиле «я клевый и модный».

В этот раз настала очередь Алены закатывать глаза: как можно быть таким выпендрежником, а?

— И я не слышала твоего «пожалуйста», — продолжала демонстрировать неодобрение она.

— Ты же сказала, нет конспекта, — напомнил златовласка, и, дойдя до Аленкиного письменного стола, запрыгнул на столешницу; сел, опершись ладонями о край, и принялся изучать содержимое стола.

— А ты не обнаглел? — стараясь сохранять спокойствие, спросила Алена.

— Ой, да ладно. — Братец вне всяких сомнений обнаглел, но его это не смущало.

— Раз тебе сказали, что нет конспекта, проваливай давай.

— О, а это что за уродская игрушка? — вдруг спросил он и, потянувшись, схватил со стола ту самую зеленую пучеглазую лягушку, которую сегодня Егор подарил Алене.

Подарил, впрочем, сильно сказано, конечно. Егор просто не знал, что с ней делать, вот и сбагрил сводной сестре, которая очень кстати стояла рядом. Но это вовсе не значит, что всяким нахалам можно ее трогать.

— Не твое дело, на место положи, — строго заявила Алена.

«Какого черта ты вообще приперся? — раздраженно подумала она. — То шарахался от меня, даже за обеденным столом рядом сидеть не хотел, а теперь в спальню завалился и свою задницу на мой стол пристроил!»

Златовласка тем временем взял игрушку за одну из задних лап, изображая брезгливость, и подвесил вниз головой.

— Откуда у тебя эта уродина? Это не кукла Вуду какая-нибудь, а? Как ты можешь ее у себя на письменном столе держать? Мне б от ее вида кошмары снились.

Алена и сама называла эту лягушку страшилищем, но сейчас ей почему-то стало обидно. Причем за всех сразу. За неизвестного ей детдомовского ребенка, который, возможно, впервые делал что-то своими руками. За девушку-волонтера, которой было настолько стыдно и неловко ходить по центральным улицам и предлагать игрушки, что дрожал голос, но она улыбалась и все равно предлагала. А заодно и за Егора — потому что Алена впервые увидела его с такой стороны, с которой увидеть даже не надеялась.

Алена разозлилась. Подскочив со стула, она потянулась к Жене, пытаясь забрать игрушку.

— Отдай сейчас же и проваливай.

Златовласка быстро отвел руку в сторону, и Алена не дотянулась.

— Ты чего взбесилась? Подержать нельзя?

— Нельзя, — категорично ответила Алена, не прекращая попытки дотянуться. — Вали к себе в комнату и держи там что угодно.

Женя поднял игрушку высоко над своей головой. Алена в первый момент даже подпрыгнула — но, конечно, не достала, — а потом, услышав его смешок, вдруг поняла, что он издевается над ней.

Этого Алена стерпеть не могла. Схватив златовласку за свободную руку, она стянула его со стола — причем с такой силой, что тот, издав звук недовольства, по инерции проскакал несколько шагов вперед. А потом она, недолго думая, двинула ему ногой по щиколотке сзади, как учил когда-то друг Димка: «Ты девчонка, тебе честно драться не надо, тебе надо, чтобы тебя не побили, поэтому используй нечестные приемы, разрешаю. Считай, что ты получила мое благословение».