Последнее дыхание - Роберт Брындза (2018)

– Она из Словакии, как и я. Думаю, что я напоминала ей о ее корнях.

– А где они?

– Не там, где нужно. В семье из рабочего класса. Послушайте, я совершенно не тот человек, кто может пролить свет на коррупцию в полиции. Я концентрируюсь на работе, а не на политике.

Камилла повернулась к ней и рассмеялась.

– Хотите сказать, что вы – образец добродетели?

– Я добродетельнее многих, мэм. Я не боюсь говорить то, что думаю. Поэтому, когда встал вопрос о повышении в должности, меня и обошел ваш предшественник.

Камилла вернулась к своему креслу и села.

– Эрика, знаете ли вы что-то о семье Гэд?

– Да, они хорошо известны полиции на юге Лондона. Им разрешили вести бизнес в сфере импорта-экспорта так, как они хотят, в обмен на обеспечение порядка в округе.

– Откуда вы это знаете?

– Это всем известный секрет. Даже не секрет, а, скорее, неофициальная политика. Это они платили Спарксу?

– Я так думаю. И сейчас я также проверяю дела, которые вел Спаркс. Его отношения с Саймоном Дуглас-Брауном могут всплыть на поверхность, и тогда, конечно же, пресса раздует это насколько возможно.

– Саймон Дуглас-Браун – лучший ньюсмейкер из всех возможных.

– Да. Первосортная знаменитость.

– Почему вы расследуете это сейчас? Семья Гэд многие годы неофициально сотрудничает с полицией Лондона. Они остановили поток наркотиков в столицу.

Камилла холодно и серьезно смотрела на Эрику.

– Вы близки с капитаном Маршем, так?

У Эрики все сжалось внутри. Марш был старшим суперинтендантом в Луишеме, когда она и Спаркс работали вместе.

– Я и мой покойный муж учились у Пола Марша в Хендоне, но, даже сдружившись, мы общались в прошлом только в связи с моими расследованиями.

– Вы снимали квартиру вместе, присутствовали на его свадьбе и крещении его близнецов.

– А также он участвовал в решении повысить Энди Спаркса и поставить его надо мной.

– Вы отрицаете близкие отношения с ним? – резко бросила Камилла.

Эрика не могла понять, есть ли у нее факты или она пытается вытянуть их сейчас. Очевидно, разворачивалась какая-то серьезная кампания. Стоит задача искоренить коррупцию? Или речь идет о личной мести? Может, сейчас лучший момент, чтобы свалить все на погибшего сотрудника? В любом случае эта встреча начинала казаться бессмысленной, это время она могла бы посвятить работе. Вдруг ее осенило:

– Я хочу сказать, что да, мы друзья. Но я сохраняю свой профессионализм и непредвзятое отношение. Я аутсайдер, но в этом есть немало преимуществ. Мне нечего терять. Я готова сообщить то небольшое количество информации, которое у меня есть. И, конечно, не скажу ни слова, когда проснется пресса. Вы же знаете, как они любят взбаламутить общественное мнение. Людям только дай возможность позлиться и начать обсасывать все в соцсетях. Уже предвижу заголовки: «После 25 лет крепкой дружбы с криминальной семьей Гэд полиция Лондона вдруг решила вспомнить о совести».

Камилла забарабанила пальцами по подлокотнику.

– А что вы хотите взамен того, что будете следовать линии партии, Эрика?

– Я бы хотела, чтобы мою кандидатуру рассмотрели на пост суперинтенданта. И не просто рассмотрели. Также я хочу возглавить следствие по делу об убийстве Лейси Грин.

– Я позвала вас сюда сегодня, чтобы поговорить, Эрика.

– При всем уважении, вы позвали меня, чтобы вытянуть из меня компромат на моих коллег, один из которых умер, когда я пыталась его откачать. Если вы хотели получить от меня информацию по коррупции в полиции, значит, все совсем грустно. Будь я на вашем месте, я бы сконцентрировалась на вашем предшественнике.

Сердце Эрики билось так громко, что она была уверена, что и Камилла его слышит.

Та долго вглядывалась в Эрику, пытаясь понять, на что она способна. А Эрика впервые обратила внимание, насколько голубые глаза у Камиллы. Холодно-голубые, как осколки стекла.

Глава 18