Женщина в клетке - Юсси Адлер-Ольсен (2012)

— Не понимаю, о чем ты. Вы толковали мне о дурацком деле Мереты Люнггор, а эта тетка-психологиня все талдычит о перестрелке на Амагере. Вроде бы и без того достаточно. Ни про какое убийство велосипедиста я вообще не слыхал.

Тут уж нахмуриться пришлось Карлу:

— Ассад не рассказывал тебе об убийстве велосипедиста? Ты в этом уверен? Харди, у тебя провалов в памяти не бывает? Ты не бойся, говори, если что.

— Карл, да ну тебя! Еще ты будешь мне зубы заговаривать! Моя память — это же мой злейший враг, как ты не понимаешь? — огрызнулся Харди.

Карл успокаивающе помахал рукой:

— Прости, дружище! Видно, Ассад что-то напутал. Ну, вышло недоразумение. Бывает.

Однако чутье ему подсказывало: тут кроется что-то совсем другое.

Таких недоразумений не может и не должно случаться!

36

2007 год

Утром Карл сел за завтрак осоловелый от недосыпания и с жуткой изжогой. Ни Йеспер, ни Мортен при его появлении не сказали ни слова. Но если для пасынка такое поведение обычно, то в случае Мортена это было зловещим знаком.

Сбоку на столе аккуратно лежала нераскрытая газета; на первой странице красовалась статья о добровольном уходе Таге Баггесена с поста, который он занимал в комиссии фолькетинга, по причине, как было написано, плохого состояния здоровья. Карл читал, Мортен в это время сидел, согнувшись над тарелкой и весь погрузившись в процесс приема пищи, пока Карл, дойдя до страницы шесть, не замер, не в силах оторвать глаз от собственной крупной фотографии.

Это был тот же снимок, который вчера напечатали в «Госсипе», но на этот раз он соседствовал со смазанной фотографией Уффе Люнггора, сделанной на улице. Снимки сопровождались текстом самого нелестного содержания.

«Руководитель отдела „Q“, которому поручено расследование одного из указанных Датской партией „особо значимых нераскрытых дел“, недавно отметился в прессе исключительно неудачным образом», — говорилось в статье.

Им не удалось выжать ничего нового из истории, напечатанной в «Госсипе», зато они взяли несколько интервью у персонала «Эгелю», где все дружно приписывали Карлу Мёрку использование жестоких методов и обвиняли в исчезновении Уффе Люнггора. Особенно рьяно против него выступала старшая сестра. В ее интервью присутствовали такие выражения, как «злоупотребил доверием», «психологическое насилие» и «манипулирование». Статья заканчивалась словами: «Ко времени подписания номера в печать никаких комментариев от полицейского руководства не было получено».

Ни в одном спагетти-вестерне, пожалуй, не найдется такого черного злодея, как Карл Мёрк! Зная, как все было на самом деле, остается только сказать: здорово поработали ребята!

— Мне сегодня идти на экзамен, — заставил его очнуться голос Йеспера.

— По какому предмету? — Карл выглянул из-за газеты.

— По математике.

Это звучало неутешительно.

— Ты подготовился?

Парень пожал плечами и встал, даже не взглянув на ту батарею посуды, которую измазал маслом, вареньем и другими продуктами питания, поданными ему к завтраку.

— Йеспер, погоди минутку! — окликнул его Карл. — Что ты этим хочешь сказать?

Пасынок обернулся:

— Что если не выдержу, меня могут не взять в гимназию. Too bad![26]

Перед мысленным взором Карла возникло укоризненное лицо Вигги, и он выронил газету. Изжога, кажется, скоро станет нестерпимой до боли.

Уже на подходе к парковке Карл услышал оживленные разговоры о вчерашнем сбое компьютерных сетей. Некоторые говорили, что вообще не представляют, чем теперь заниматься на работе: по должности им полагалось выдавать разрешения на строительство или субсидии на медицинские цели и они весь день проводили, не отрываясь от компьютера.