Женщина в клетке - Юсси Адлер-Ольсен (2012)

— Желаю вам, чтобы они приехали и поймали вас, прежде чем вы успеете удрать! — крикнула она. — Чтоб вам, мерзавцам, сгнить в тюрьме! Ненавижу вас! Слышите? Всех вас ненавижу!

Она медленно поднялась с пола, глядя на расплывчатые тени за помутневшим окном.

— Значит, ты теперь наконец поняла, что такое настоящая ненависть, — ледяным голосом заговорил Лассе. — Ты поняла это, Мерета? — крикнул он.

— Лассе, ты ведь собирался взорвать сейчас это здание! Ты не забыл? — вмешалась женщина.

Мерета напрягла слух в ожидании ответа.

Повисло молчание. Лассе, вероятно, обдумывал, как поступить. Речь шла о ее жизни. Он обдумывал, как удобнее всего убить ее так, чтобы самому не попасться. Для него речь шла не о Мерете, на ней давно был поставлен крест. Речь шла только о них самих.

— Нет, мама, при сложившихся обстоятельствах мы не можем это сделать сейчас, придется подождать. Они не должны заподозрить, что тут что-то неладно. Если мы сейчас все взорвем, весь наш план пойдет насмарку. Тогда мы не получим страховку. Нам придется исчезнуть. Навсегда.

— Лассе, я так не могу, — сказала женщина.

«Ну так и умри вместе со мной, старая ведьма», — подумала Мерета.

С тех пор как она однажды заглянула в глаза Лассе на свидании в кафе «Банкрот», ей больше ни разу не доводилось слышать в его голосе такой нежности.

— Знаю, мама, знаю, — ответил он ей.

В это мгновение в его голосе появилось что-то почти человеческое, но затем он задал вопрос, от которого Мерета еще сильнее сжала рану на запястье:

— Так ты говоришь, она заклинила люк?

— Да. Разве ты не слышишь? Давление выравнивается слишком медленно.

— Тогда я включу таймер.

— Таймер, Лассе? Но с таймером сопла откроются только через двадцать минут. Нельзя ли сделать это как-то иначе? Она перерезала себе вены. Нельзя ли остановить вентилятор?

Таймер? Разве они не говорили, что могут сбросить давление в любой момент, как только пожелают. Что она не успеет ничего над собой сделать, прежде чем они полностью откроют трубы? Так значит, они солгали?

Мерета чувствовала, что она на грани истерики.

«Держи себя в руках! — пронеслось у нее в голове. — Следи за своей реакцией, не уходи в себя!»

— Что толку останавливать вентилятор? — с досадой возразил Лассе. — Ее проветривали только вчера, ей теперь хватит воздуха на целую неделю. Нет, я все-таки включу таймер.

— Ну что, Лассе, никак у вас возникли проблемы? — крикнула Мерета. — Не срабатывает ваша дрянная машина?

Он сделал вид, будто ему просто смешны ее слова, однако эта уловка не смогла обмануть Мерету: она отчетливо слышала, что ее издевка привела его в ярость.

— Можешь не беспокоиться, — произнес он сдержанно. — Тут все сконструировано моим отцом. Эта испытательная барокамера — самая совершенная в мире. Здесь изготавливались самые лучшие в мире и самые надежные контейнеры. На большинстве таких предприятий в контейнеры закачивают воду и испытывают их на давление изнутри, а на папином заводе их проверяли и на внешнее давление. Учитывались все показатели. Таймер контролировал температуру и влажность в камере, учитывал все факторы для того, чтобы давление не выравнивалось чересчур быстро. Иначе в контейнерах при контроле качества обнаруживались трещины. Вот почему, Мерета, на это уходит определенное время. Только поэтому!

Да они же все тут помешанные!

— У вас действительно есть проблемы, — крикнула она. — Вы же сумасшедшие. Вы такие же обреченные, как я.

— Проблемы? Я тебе покажу проблемы! — закричал он злобно.

Она услышала за стеной какую-то возню, а затем быстро удаляющиеся шаги. Потом с другой стороны окна возникла тень, и из переговорной системы на Мерету обрушился оглушительный грохот. Цвет стекла снова изменился: оно побелело и сделалось совсем непрозрачным.