Пещера - Джим Чайковски (2008)

В следующую же секунду очертания деда стали таять и их поглотила тьма. Бен открыл глаза и тряхнул головой, чтобы окончательно избавиться от паутины сна. Эшли смотрела на него, удивленно вздернув бровь.

— Господи, как тебе удается спать в такие моменты?

— Что?

Он потер пальцами виски, в которых все еще стучала кровь.

— Пойдем со мной, — сказала Эшли, не имея ни малейшего представления о том, что за несколько секунд стало известно Бену.

Она отошла на несколько ярдов и помахала Бену рукой, подзывая его к себе. Он посмотрел на старика. Тот по-прежнему сидел, скрестив ноги, и смотрел на него. Поежившись, Бен поднялся и подошел к Эшли, не зная, как рассказать ей о произошедшем.

— Что ты тут нашла, Эш?

— Посмотри на этот петроглиф. Это триптих.

— Три… что?

— Триптих. Изображение, состоящее из трех частей.

Она опустилась на колени возле нарисованных красной краской кругов рисунков и указала на последний.

Бен подошел ближе, сел на корточки и не поверил собственным глазам. Третий рисунок представлял собой грубую карту Южного полушария.

— Боже милостивый! Это же Австралия! — не удержавшись, воскликнул он.

— Я знаю. Карта хоть и примитивная, но довольно точная. А теперь посмотри на два других рисунка.

Бен стал рассматривать первое и второе изображения. На первом Австралию и Антарктиду соединял длинный широкий перешеек, на втором материки расходились б стороны.

— А что в них такого особенного? — глуповато спросил Бен.

— Они дают ответ на вопрос, каким образом мими — по крайней мере какая-то их часть — оказались здесь.

— Все равно не улавливаю.

Эшли устало вздохнула. Ей казалось, что объяснение загадки лежит на поверхности.

— Миллионы лет назад, — принялась объяснять она, — разные континенты были соединены между собой. Со временем происходили тектонические сдвиги, менялся уровень Мирового океана, огромные участки суши поднимались из моря или уходили под воду, иногда в течение считанных месяцев. Исследование окаменелостей также подтверждает теорию о том, что эти материки когда-то были соединены. В Антарктике были найдены окаменелые останки вымерших сумчатых животных.

— И ты думаешь, что…

— Да! Взгляни. — Эшли показала на первую карту. — Это перешеек между двумя материками. А вот здесь, — она указала на второй рисунок, — он уже разрушился, и континенты расходятся.

— Но как они могли узнать об этом и тем более составить столь точную карту?

Эшли выпрямилась.

— Они жили в то время и зафиксировали все изменения в таких своеобразных документах. Точно так же, как американские индейцы составляли карты береговых линий. — Эшли указала на Австралию и Антарктиду на третьей карте. — Они были соединены. Потом что-то заставило этот народ — или, по крайней мере, какую-то его часть — перебраться в Антарктиду, а когда перешеек ушел под воду, они оказались в ловушке, в изоляции.

Бен задумчиво смотрел на рисунки, пытаясь представить, что могло заставить целый народ бежать на закованный в лед континент через горный перешеек.

— Господи… Отделение… Так вот о чем говорил Мо'амба!

— Кто? — удивленно переспросила Эшли.

— Ты лучше сядь, — предложил Бен и, когда Эшли устроилась на плоском валуне, подробно рассказал ей о мысленном разговоре, произошедшем у них со стариком.

Пока она слушала, на ее лице отображалась целая гамма чувств — от недоверия до изумления.

— Ты можешь с ним говорить! — воскликнула она, когда Бен закончил рассказывать. — Значит, они используют какую-то рудиментарную телепатию. — Эшли оглянулась на дряхлое существо, сидевшее, скрестив ноги, позади них. — Он сейчас читает наши мысли?

— Вряд ли. Чтобы общаться, мы оба должны находиться в состоянии, подобном трансу. Аборигены ведь тоже утверждают, что умеют общаться во сне.

— И он — последний из своего народа, обладающий этой способностью?

Бен кивнул и добавил: