Охотник - Эндрю Мэйн (2019)

Когда я поднимаю голову, перед глазами стоит туман. Но все-таки я вижу его – в первый раз. Между нами метров двадцать. Моя первая реакция – не страх и не шок. А восхищение. Джо – огромен и весь с головы до ног одет в броню, на лице маска – железный щиток с узкими прорезями, в боевой раскраске. На закрытой кевларовым жилетом груди красуется ожерелье из медвежьих когтей. На поясе у него я вижу стальные когти и чувствую, как ему не терпится пустить их в ход. Он медленно направляется ко мне, целясь из автомата мне в грудь. Он бы уже мог выстрелить, но играет со мной. Как кошка с мышью. Ему нравится смотреть на мою реакцию, когда я вижу его впервые.

Я опираюсь на здоровое колено и ползу к скорой. Джиллиан хватает меня под мышки и втаскивает внутрь через заднюю дверь. Я вижу, как у нее расширяются глаза, когда она замечает Джо.

– Видела?

– Да. – Она рвет мою штанину и осматривает рану. – Лучше помогай. Говори, что мне делать!

– Он… – У меня не хватает слов.

– Тео! Помогай! – кричит она.

Я смотрю в окно на движущуюся тень Джо, подходящую все ближе. Каково это – быть причиной стольких смертей? Может, он считает, что уже перестал быть человеком? Стал богом в тесной оболочке? Есть ли у него еще какие-то чувства? Или остались только чистые реакции?

Слишком много вопросов.

Глава 81. Обреченные

Джо стреляет в заднее окно. Я накрываю собой Джиллиан и Брайанта.

В скорой кромешный ад: пули разносят стекла в мелкие осколки, пробивают металлические борта, проделывая в них чудовищные дыры. Меня обжигает боль в бедре, через секунду – в боку. Выстрелы стихают, слышно только наше дыхание. Я чувствую, как Джиллиан дрожит подо мной, упираясь лбом мне в подбородок.

Она накрыла собой раненого полицейского, и теперь у него целых два живых щита. Я слышу мерзкий звук: то ли свист, то ли скулеж, то ли донельзя затрудненное дыхание. Джиллиан поворачивает ко мне голову, убирает с лица потные пряди и спрашивает одними губами:

– Ты в порядке?

Я пытаюсь ответить, но у меня на губах только надуваются кровавые пузыри.

До меня доходит, что свист – это мое дыхание. Пуля Джо раздробила мне ребро.

– Держись!

Джиллиан выбирается из-под меня и ползет к двери.

Я пытаюсь сказать: «Не смей», но меня душит кашель.

Она тянется к ручке открытой нижней дверцы. Хлопок – и мы запечатаны в железном коробе.

Верхнее окно усеяно дырами, но не вылетело. Не знаю, что это дает. Джо ничего не стоит снова начать стрелять и выбить его. Несколько секунд – и ручка начинает вращаться. Джо пытается открыть дверцу.

Мы с Джиллиан не спускаем с нее глаз. Внезапно скрежет сменяется оглушительной тишиной.

– Кажется, ушел, – нарушает тишину Джиллиан.

– Ну, конечно, – булькаю я.

– Скажи мне, что сделать, Тео! – Шаря по мне руками, она находит рану на грудной клетке.

– Он-то как? – выдавливаю я.

Она касается шеи копа и считает пульс.

– Живой. Ну-ка, помоги мне тебя залатать.

– Нет времени.

– Брось! Говори, что делать.

– Перчатки! – командую я, собрав все силы.

Она роется в ящике, находит коробку с синими перчатками, натягивает их.

– Что теперь?

– Рана глубокая?

Она щупает рану, силясь разглядеть дыру от пули; если она есть, значит, пуля сидит у меня внутри.

– Черт! – ору я от нестерпимой боли.

Она отшатывается.

– Прости!

– Ничего, это хороший признак…

– Нащупала ребро. Кажется, раздроблено.

– Найди… кровеостанавливающий бинт.