Страх - Франк Тилье (2016)

Силы правопорядка располагали несколькими значительными базами данных для исследований: базой автомобильных номеров, базой учета правонарушений, учета прошлых судимостей, а также таможен, налогов, страхования по болезни и так далее.

В первую очередь Камиль заинтересовала база пропавших людей, потом она расширила поиск, перейдя в другие базы данных, и сделала запросы по датам около 27 июля 2011 года, то есть как раз перед ее операцией. Вдруг на той неделе нашли тело человека, объявленного в розыск? Или были закрыты соответствующие дела?

Но Камиль напрасно искала по всем направлениям, ничего подходящего так и не нашлось. Ее надежды опять обратились в дым. Хотя она крепко в это верила.

Где же таилась эта женщина, ее донор? Ее следов не оказалось ни в рубриках «Происшествия», ни среди уголовных дел. Оставались инсульты и разрывы аневризмы, покрывавшие почти половину случаев, когда изымались органы. Если женщина, призывавшая на помощь в ее кошмарах, относится к этой категории, у Камиль нет никакого шанса ее найти.

И все-таки… Камиль помнила о малых процентах, которые сопровождали ее с самого детства. О все более и более странных совпадениях, отмечавших вехами ее судьбу. И убеждала себя в том, что смерть ее донора вполне могла оказаться частью этих особых, необычных случаев.

Да пошло оно все к чертям, подумала она, в конце концов.

Молодая женщина откинулась на спинку кресла, разочарованная и уставшая так усердствовать день за днем. Чего ради, в самом-то деле?

Борис появился через час. Он принял душ, переоделся и принес с собой чай без сахара и кофе.

— Закончила?

Камиль кивнула:

— Уже вышла отовсюду. Спасибо еще раз.

Она устало взяла протянутый им стаканчик. Ночью, когда она лежала, прижав ухо к подушке, чтобы лучше слышать биение сердца, ей так и не удалось сомкнуть глаз. Всю ночь оно равномерно, без скачков качало кровь, но иногда Камиль было трудно уловить свое дыхание. Тогда она приподнималась на постели, ловя воздух ртом и прижимая обе руки к груди. Ей казалось, что она задыхается.

Настоящий ад в собственной постели.

Борис не стал задавать никаких вопросов и сразу перешел к делу:

— Так у тебя есть теория насчет того типа, что повесился полгода назад, но ДНК которого непонятно как оказалась под ногтями нашей жертвы?

— Должна признать, что тут я застряла.

— Зато, может быть, у меня есть гипотеза. Я малость покопался в актах гражданского состояния. Он значится единственным сыном, но вдруг у него был неизвестный нам брат-близнец? У близнецов ведь одинаковая ДНК, верно? Это единственное приемлемое объяснение, которое приходит мне в голову.

Камиль насмешливо возразила:

— Тогда уж почему не замороженные клетки кожи, которые засунули ему под ногти хирургическим пинцетом, чтобы сбить нас с толку? Выбрось из головы эту придумку с близнецами. Мы совершенно напрасно топчемся на месте, надо признать, что пока это совершенно необъяснимо.

Борис залпом допил свой кофе.

— В таком случае, думаю, стоит кое-кого навестить. Я раздобыл имя врача, который выписал свидетельство о смерти Людовика Блие. Это Артюр Сувийон, сотрудник Института судебной медицины Лилля. Я созвонился с ним по мобильному. Он сейчас как раз на рабочем месте, крошит какого-то жмурика. Вскрытие.

Она улыбнулась, держа свой чай в руке.

— Трупам, как я погляжу, плевать на праздники. Едем?

Борис улыбнулся в ответ:

— До чего мне нравится вот так проводить пятнадцатое августа!