Раздвигая границы - Кэти МакГэрри (2017)

Мы дошли до аркады. Несколько школьников собрались вокруг игры в стрелялки. Звук летящих пуль прерывался воплями, доносившимися с экрана. Сидя за стеклянным прилавком, полным дешевых призов для скайбола[28], студент колледжа листал страницы комикса. Крепче сжав пальцы Эхо, я повел девушку мимо игровых автоматов к пустым бильярдным столам. Затем с неохотой отпустил ее и вставил несколько долларов в автомат с жетонами.

— Мама была помешана на греческой мифологии. Меня назвали в честь горной нимфы Эхо.

Имя Эйриса тоже начинало приобретать смысл[29]. Я вставил две монеты по 25 центов — из отверстий сразу выкатились шары, которые Эхо бросала на стол.

— Восемь или девять?

— Восемь.

С девятью шарами игра усложнялась. Я планировал выложиться процентов на шестьдесят, надеясь, что Эхо хорошо проведет время.

— И что за миф с ней связан?

Сложив шары в треугольник, девушка убрала его.

— На самом деле их несколько. Ты разбиваешь.

Девушки часто боялись разбивать пирамиду, потому что у них не получалось выбить больше двух шаров из группы. Лучше пусть разобьет и загонит хотя бы один шар в лузу, чем ничего.

— Дамы вперед.

Я не мог дождаться, чтобы эта игра закончилась. Тогда я смогу научить ее правильно разбивать.

От мысли о том, как ее тело, прижатое к моему, склоняется над столом, джинсы в определенном месте стали тесноваты.

— Тебе конец, — пропела Эхо, и мои губы изогнулись в улыбке от того, как она вдруг изменилась, и робость сменилась невероятной уверенностью.

Ни на секунду не отрывая взгляда от белого шара, Эхо покрутила кием, как воительница, направляющаяся на битву. Затем склонилась над столом. Я сосредоточился на ее упругой заднице. Моя сирена убивала меня с каждым мгновением. Однако когда Эхо прицелилась, она потеряла всякое сходство с той хрупкой девушкой в школе — она стала снайпером.

Быстрый и громоподобный стук шариков застал меня врасплох. Они покатились в лузы в такой стремительной последовательности, что я потерял им счет.

Эхо обошла стол, снова крутя своим кием, и изучила оставшиеся шарики, как генерал — карту.

Черт… а девчонка умела играть!

— Мои — полосатые! — крикнула она, после чего склонилась над столом, чтобы ударить во второй раз. Ее прекрасная грудь была единственным, что я видел сейчас, но мне хотелось большего, чем просто смотреть, мне хотелось…

— Лучше засунь свой язык обратно в рот. Если он высохнет, останется неприятный привкус, — посоветовала Эхо и одним ударом загнала еще два шарика в лузы.

— Что же я могу поделать, если ты сексуальная? — Мне нравилось, когда девушка ставила меня на место. — Так что там за миф?

Еще два удара — и Эхо наконец промазала. Теперь настала моя очередь. Шестьдесят процентов ее точно не остановят. Черт, да даже ста процентов может оказаться недостаточно.

Я изучал стол, пока Эхо устраивалась на стуле.

— Зевс любил поразвлечься с нимфами на земле, а его жена Гера не особо одобряла внерабочие занятия своего мужа. Поэтому он послал Эхо, прекрасную нимфу лесов, отвлечь Геру, пока сам будет «отдыхать». Та все поняла и наказала Эхо, забрав ее голос. Еще Гера наслала на нимфу проклятие — повторять то, что говорят другие. После этого девушка влюбилась в придурка, который не ответил ей взаимностью. С разбитым сердцем она бродила по лесам и плакала, пока от нее не осталось ничего, кроме голоса, который до сих пор разносится по земле.

Некоторых из нас называли в честь библейских персонажей, других — именем, выбранным наугад в детской книге. Эхо назвали в честь попахивающего безумием греческого мифа. Я забил два шара в правую лузу.

— Твоей маме не нравились обычные сказки?

Эхо рассмеялась.

— Это и были мои сказки. Я росла, изучая историю, которая стояла за каждым созвездием. Какой греческий бог на кого злился. Любовь, похоть, злость, месть. Долгое время я засыпала с включенным светом.