Дикая и опасная - Kирa Стрeльникoва (2017)

Ладонь Тима время от времени осторожно касалась моих встрепанных волос или щеки, и эти прикосновения сопровождались волнами мурашек по коже. Черт. Интересно, насколько нормально, как я на него реагирую? Ну в том смысле, что хочется, чтобы он делал это как можно чаще. Раньше подобная мысль вызывала панику, сейчас — умиротворение, что ли. Размышлялось крайне лениво, мозг пребывал в состоянии ваты и выходить из него отказался наотрез. Да ну и на фиг, с каждой минутой все больше наваливалась сонливость и приятная усталость. Да, зажгли мы знатно, однако… Это Верден хорошо придумал на природу свалить, иначе хана Ольге и соседям. Последние, наверное, уже давно с берушами спят. Что поделать, если у меня такой темперамент, скрывать который я не собираюсь.

Машина остановилась, я сонно встрепенулась, осоловело хлопая ресницами, — оказывается, мы приехали. Тим заглушил двигатель и посмотрел на меня.

— Что-то мне подсказывает, сама ты не дойдешь, — вполголоса сказал он и улыбнулся уголком губ.

— Не-а. — Я зевнула, потянувшись, и взяла с заднего сиденья куртку. — Не дойду… — и тут же спохватилась, вспомнив, что буквально пару дней назад Верден щеголял дыркой в руке. — Хотя, знаешь…

— Донесу, — оборвал он и вышел.

Типа, молчи, женщина, я сам все сделаю. А спорить не хотелось, поэтому вздохнула, достала туфли с пола и открыла дверь со своей стороны. Меня взяли на руки, транспортировали на нужный этаж и в гостиной тихо поинтересовались:

— Спать?

— Угу… — сонно отозвалась я, прислонившись лбом к его плечу. — Душ утром…

Как Тим меня раздевал, уже почти не помню, стремительно накатывал сон.

А через пару недель каникулы Бонифация закончились…

Последующие дни прошли под знаком моего привыкания к новому положению. База пока не радовала заданиями, и почему-то сей факт не особо огорчал. Я была занята весьма важным — для меня, конечно, — делом: пыталась понять, как себя вести и что делать. Как-то до сих пор не задумывалась о возможности не то что совместного проживания с кем-то, но в принципе об отношениях, и теперь я находилась в некоторой растерянности и напряженности, которые тщательно скрывала от Вердена. Все казалось, у меня должны быть какие-то обязанности, надо что-то делать… А спросить не у кого, Ольга особо не демонстрировала расположенности к общению, приставать же к Тиму с подобными вопросами казалось верхом глупости. Вот и не находила себе места, сражаясь с собственными очередными тревогами.

Грановская под вечер куда-то снова свалила, и мы остались одни. Тим лежал на диване с буком, я же посидела на подоконнике, покурила, перехватила бутер на кухне, ибо кушать пока особо не хотелось, и все пыталась понять, чем же заняться. Просто плюхнуться рядом с альбиносом казалось… Ну не знаю, мы и так достаточно времени проводим вместе, может, ему одному хочется побыть, а я тут отсвечивать буду? Ладно, в кабинете посижу. Из головы как-то вылетело, что Тим слишком хорошо меня знает.

— Сонь, — позвал он, когда я проходила мимо. — Иди-ка сюда.

Не чуя подвоха, подошла, села, вопросительно посмотрела на него. Он отложил ноут, сцепил пальцы в замок на животе и ответил таким же внимательным взглядом.

— Что за мысли бродят в твоей голове в последние дни, мм? У тебя такое выражение лица, будто ищешь решение теоремы Ферма, — с легкой иронией поинтересовался он, светлая бровь поднялась.

— Да не. — Я неожиданно смутилась от его проницательности. — Забей, ничего серьезного.

— Ну уж нет, чтобы я потом снова тратил время и силы на травлю очередных тараканов в твоем мозгу? — хмыкнув, он наклонился, развернул к себе спиной и усадил между ног, устроив подбородок на плече. — Рассказывай, чего маешься. Потом может не оказаться времени разбираться, — добавил вдруг Тим, и… ну, в общем, он прав, наверное.