Странно, но мне даже что-то приснилось. Весьма оригинальное, надо признать. Я почему-то находилась в больнице, и не где-нибудь, а на УЗИ!! И на мониторе отчетливо проступали очертания младенца в моем животе…

— Поздравляю, мамочка, у вас дочка, — с улыбкой сообщил добрый дядечка в белом халате, я успела увидеть довольную и счастливую физию Вердена — он сидел рядом — и тут же проснулась, подскочив.

Сердце колотилось в горле, дыхания не хватало, и вообще, в мыслях царил хаос.

— Ты чего? — с удивлением поинтересовался Тим, придержав меня, чтоб об руль не стукнулась.

Прищурилась, внимательно посмотрев на него, и тут же прикрыла сознание блоком — мало ли что.

— Да так, снится всякое, — буркнула я, пытаясь привести растрепанные чувства в порядок.

Тим хмыкнул — вот зуб даю, вспомнил тот давний нелепый сон еще летом, когда я от него с Гариком по крышам удирала.

— Не скажу! — поспешно заявила категоричным тоном. — Даже не проси!

— Да ради бога. — Он чуть откинулся, не убирая рук с моей талии, и усмехнулся. — Сонь, — его голос сделался вкрадчивым, и я подобралась, — а кого бы ты хотела, мальчика или девочку?

На секунду онемела, лихорадочно проверив блок — целый, в голову точно не лез.

— Да иди в пень, Верден! — взвилась я, пытаясь настойчиво выпутаться из его рук. — Нашел о чем спрашивать!

И тут мы оба замерли, потому что со стороны Малоохтинского пришло отчетливое ощущение холодного, прямо-таки ледяного ветра. Тим прищурился, сразу став серьезным, мое раздражение тоже как рукой сняло.

— Пора? — тихо спросила я, посмотрев в сторону кладбища.

— Пора, — кивнул он.

Мы быстро вышли из машины и поспешили к входу. Безлюдная улица и какая-то странная тишина нервировали, но я не поддавалась: меня охватил азарт охоты, даже дурные предчувствия почти исчезли. Тим крепко взял за руку, и мы практически бегом направились к тому месту, что он отметил, но чем ближе подходили, тем яснее мне становилось — действо будет происходить не там. Потому что где-то на полпути вдруг потянуло в другую сторону. Однако мы дошли, уже почти не скрываясь, и досада на физии Тима сказала лучше любых слов, что он тоже догадался. Круг деревьев впереди был пуст и тих. Верден поджал губы и пробормотал:

— Вот сволочь продуманная, а… Ладно, фигня война. Сонь, подожди, — попросил он, и я осталась на месте, пока Тим ходил и доставал свою руну. — Кажется, или почувствовал, или интуиция подсказала, а может, где-то поближе место нашел, — нахмурился мой альбинос. — Ему ж еще алтарь тащить.

— Кстати, интересно, а как он его привез сюда и до нужного места доволок? — высказала я вслух мысль, а сама уже медленно оглядывалась, пытаясь поймать направление.

И поймала: справа пришел отчетливый, сильный запах крови. Посмотрела в тонкий мир — оттуда тянулась тонкая черная ниточка, постепенно утолщаясь. Хищно прищурилась и отрывисто бросила:

— Тим, туда.

Мы пошли, и с каждым шагом двигаться становилось все труднее, будто против ветра идешь, а где-то метров за двадцать до нужного места я услышала негромкие заунывные песнопения — Пирс шаманить начал, тварь такая. Еще слышала сдавленные стоны, видимо, жертвы, и волнами накатывал ужас того, кто лежал на алтаре — походу чувствительность у меня сейчас в разы повысилась.

— Соня, блок, — услышала негромкий, спокойный голос Тима.

Свой я укрепила, поставила ему и остановилась, когда впереди среди деревьев и заброшенных могил с покосившимися памятниками разглядела фигуру в каком-то балахоне. Пирс.

— Защита? — отрывисто спросила я, покосившись на Вердена.

Он молча задрал рукав, показав изрисованное запястье. Разглядывать, что Тим там изобразил, не стала — не маленький, думаю, все продумал.

— Вперед, — кивнула я и сделала шаг.