Наотмашь - Марина Кистяева (2021)

– Пошли завтракать, – скупо бросил мужчина.

Майя покачала головой.

– Я не хочу.

– Не дури. Тебе надо хорошо питаться.

Не дури, значит…

– А твои женщины не дурят? Другие? Те, с которыми ты встречаешься по собственному желанию? Со мной-то понятно! Тебя на мне женили! И… Стой, где стоишь! Я хочу высказаться и…

Она сделала шаг назад. Потом второй.

Когда разгневанный мужчина надвигается на тебя, тут невольно стушуешься. Майя знала, он её не тронет, но почему-то захотелось замолчать. Более того, убежать и скрыться в ванной.

Вадим остановился от неё на расстоянии вытянутой руки.

– Обязательно выскажешься. Но после того, как мы позавтракаем. Вместе. Сейчас. И, Майя… Тебе лучше самой спуститься вниз. Иначе… Я тебе помогу.

– Интересно, как? Перекинуть меня через плечо, как мешок с картошкой, не получится.

– Ты во мне сомневаешься?

Что-то изменилось в глазах Вадима. Он стоял достаточно близко, чтобы она успела уловить эти изменения, словно сама Майя перешагнула какую-то невидимую грань. Болезненную для него.

Она даже растерялась. В ней ещё продолжало бушевать негодование, и одновременно появилось ощущение, что она чего-то не замечает. Упускает что-то важное.

– Хорошо. Пошли.

Майя капитулировала, потому что дальнейшее накаливание ситуации ни к чему хорошему не привело бы.

Вадим посторонился, давая ей дорогу, хотя они могли спокойно разойтись, квадратура спальни позволяла.

Накрывали на стол вдвоем. Майя предпочла бы делать это в гордом одиночестве, но раз у мужчины было желание, препятствовать ему не стала.

– Приятного аппетита.

– Тебе тоже.

Это всё, что они сказали за время завтрака.

Майя ковыряла в тарелке, размазывая кашу. Добавила сухофрукты и орехи, полила сиропом, но каша вкуснее не становилась. Она не смотрела на мужа в открытую, бросала изредка любопытные взгляды из-под опущенных ресниц.

Почему он не пытается ей объяснить произошедшее?

– Кофе сварить тебе?

– Я сам.

О, как…

Майя наблюдала, как он поднялся, взял свою пустую тарелку и поставил её в посудомойку. Потом привычным движением достал кофе, засыпал его в кофемашину, добавил воды и подставил чашку. Все его движения были четкими, размеренными. И между тем, немного резкими, порывистыми.

Он сдерживал эмоции.

Наверное, Майя погорячилась. Не стоило пылить, не разобравшись. Конечно, обидно, что женщины Вадима продолжали демонстративно появляться на горизонте. То припаркуются рядом, то позвонят с раннего утра.

Но Вадим ночь провел с ней. Более того, он дарил ей нежность, был ласков. Так ласков, что у неё слезы наворачивались на глаза.

– Я сглупила, да? – негромко спросила Майя, отводя взгляд. Смотреть на мужа она больше не могла. И находиться с ним в одной комнате – тоже. Грудь сдавило, точно на неё положили мешок с цементом.

Поэтому Майя тоже начала подниматься.

– Майя, сядь, пожалуйста, на место.

Внезапно она послушалась. Снова опустилась на стул и послушно положила ладони на стол.

Ей хотелось послушать, что Вадим скажет. Он же должен что-то сказать! Хоть что-то!

Вадим поставил перед ней чашку с чаем. Когда только успел его заварить?

Сам же подошёл к окну.

Без кофе.

– Алина моя мать. Моя и Тима.

Майя после этих слов готова была провалиться под землю.

Мать…

А она что подумала.

Майя прикусила нижнюю губы, смущенно посмотрев на Вадима.

– Я не знала и…

– Просто на будущее. Ты молода, беременна. Но я тебя прошу, научись контролировать эмоции.

Его упреки имели основание. Только Майе от этого легче не становилось. Она и без них чувствовала себя виноватой.

– Я бы рада, Вадим, – выдавила из себя, после чего всё же поднялась и направилась в сторону мужа, который, услышав звук отодвигающего стула, напрягся. Но не обернулся.