Наотмашь - Марина Кистяева (2021)

Казалось бы, ей радоваться надо. Багов говорит, делает признания. Проявляет заботу о ней, о ребенке. Он – мечта любой женщины. Готов терпеть. То, что изменять не будет, Майя больше даже не сомневалась.

Тогда почему горечь во рту усилилась троекратно, и в груди образовывается черная дыра? Бесконечная… Глухая и очень далекая. Невидимые руки взяли её сердце и… кинули. Прямо туда, в эту черную дыру.

Говорят, ночью все воспринимается острее.

Говорят, утро принесет облегчение.

Майя не хотела проверять, так ли это.

– Я тебя услышала, Вадим. Не сиди здесь долго… Скоро утро.

Майя не посмотрела в его сторону. Поправив полы халата на груди, развернулась и вышла.

И лишь у лестницы пошатнулась. Но успела поймать перила.

Всё хорошо, Майя, всё хорошо…

⁂

– Дочка, ты выглядишь потрясающе.

– Спасибо, папа.

Они были идеальной семьей – она и Вадим. При этом оба не сговаривались. Просто вели себя естественно.

Как друзья.

Как два человека, живущих под одной крышей.

Не как любящие друг друга мужчина и женщина.

Но её отцу этого и не надо было.

Однажды как-то папа ей сказал:

– Мужчины, особенно моего возраста, иначе смотрят на отношения. Вам, молодым, что нужно? Чувства, любовь. А для нас что главное? Уверенность. В том, что всегда тебя дома ждут. Что поддержат. Дом – это что? Это крепость. Это единая территория, где каждый член семьи защищен. И он об этом знает. Майя, знаю, ты меня сейчас не поймешь, но я верю, что твой муж даст тебе именно это.

Майя, наблюдая, как отец живо обсуждает с Вадимом его дела, а также делает довольно откровенные намёки о том, чтобы передать часть своего бизнеса ему, поняла, почему папа выдал её за Вадима.

Ребенок от Тима был лишь поводом.

Железобетонным.

Отец восхищался Баговым, хотя, если покопаться в памяти, можно вспомнить, что у них были какие-то недоразумения, и папа кричал, что Багов «щенок», который слишком дерзок. Получается, Наиль Садаров оценил дерзость молодого поколения. Более того, зауважал.

Майя снова не вмешивалась в разговор мужчин. Больше молчала, как в день свадьбы. Пусть мужчины общаются. Она насладится минутами, проведенными в родном доме. Теперь она тут гостья. Даже странно.

Вспомнив про свадьбу и ужин в ресторане, Майя вспомнила и кое-какие свои мысли в отношении отца.

Папа болеет. Теперь она в этом не сомневалась. Бледность, испарина на лбу, которую он старательно убирал салфетками и как-то виновато поглядывал при этом на неё. Майя улыбалась, впиваясь ногтями в ладони. Отец ни за что ей не скажет о своем диагнозе.

Потому что мужчина должен быть опорой и защитой.

– Я люблю тебя, – прошептала Майя, когда пришла пора уходить, и отец обнял её.

– Береги себя.

– И ты тоже. Пап… – она сжала его руки сильнее и заглянула в любимые глаза. – Пожалуйста, береги.

Он притянул её к себе и поцеловал в лоб.

– Вадим, забирай жену.

Вадим обнял её за талию, притянул к себе и поцеловал в висок. Майя спокойно отреагировала на его прикосновения. А как же иначе? У них теперь дружба и брато-сестринская любовь. Брат с сестрой могут обниматься, целоваться. Единственный перегиб – общая постель. По какой-то причине, естественно, Майе не озвученной, Вадим продолжал спать в одной кровати с ней. Может, причина лежала на поверхности – ванная и бельевой шкаф. Обычно всё намного проще и прозаичнее, чем хотелось бы думать.

– Как тебе вечер? – поинтересовался Вадим, открывая перед ней пассажирскую дверь.

– Надеюсь, ты будешь не против пригласить папу на ответный ужин?

– Нет, конечно, – Вадим немного криво улыбнулся, один угол его рта пополз кверху. – Можем пригласить его и с подругой.

– О, да, про подругу я в курсе. Правда, папа думает, что я не знаю. Но теперь-то я девочка взрослая, замужняя, можно и с подругой познакомить.