Мама из другого мира. Дела семейные и не только - Рыжая Ехидна (2019)

— А это вообще возможно? — обращаюсь уже к Рамоне. — А как же кровь и прочие аспекты ритуала?

— А это уже неважно, — Рамона неожиданно погрустнела. — Кровь папы и мамы оборотней обеспечивает некую связь с ребенком. Это трудно объяснить, но есть чувство некой эмоциональной пуповины, позволяющей контролировать медвежонка, находясь в человеческой ипостаси. Мне очень жалко, что для моего медвежонка это уже неактуально. — Рамона покачала головкой, отгоняя непрошеную грусть. — Поэтому да, можно заказать другую вещицу. Всего-то и надо привязать пространственный карман, хоть это и недешево.

— В Академии все решаемо, — отмахнулась я, — у нас сам ректор Сайтон в научных руководителях ходит. А если серьезно, то думаю, решение найдем.

— Да, Лиза, — Рауль аж подался ко мне всем корпусом, — я все хотел спросить, как так получилось, что сам архимаг так запросто с тобой общается. Архимагов-то на все королевство полсотни не наберется.

— Ректор Сайтон чудесный человек. И наставник моего сына.

— А вот это уже подводит нас к другому вопросу, который я хотел у тебя спросить! Раз Ричард принял твой дар, как я понял, — далее последовал кивок на нефрит, все еще висевший поверх одежды Ричарда, — то думаю, что мы могли бы поговорить откровенно. Но не если не захочешь отвечать, я давить не стану. Так вот, в госпитале твоя аура была иной. А сейчас в ней солнцем горит материнская метка. Что это значит?

— А раньше не горела? — Мне было действительно интересно. И Флин, и Веррес, и Сайтон легко принимали мою связь с Димой и уважали ее, как данность, значит, что-то в моей ауре на это указывало?

— Раньше было видно, что есть очень близкий человек, близкий не по крови, но очень важный для тебя.

— Был ритуал побратимства. Вы об этом говорите?

— Нет, это разные метки. Средний маг и не заметит разницы, но я был на службе, а там такие навыки оттачиваются до автоматизма. Есть брат не по крови, а есть ещё кто-то очень близкий. Я бы даже сказал, близкий по духу.

— Ох, — мне стало нехорошо при мысли, сколько сейчас придется говорить. Благостность семейной атмосферы растворилась без следа, — это очень долгая история.

И я не была уверена, что могу все рассказать.

А почему, собственно, нет? Семейке Эмилии меня же дернул черт сболтнуть. Конечно, они знают не все… просто я и тут не буду вдаваться в детали, особенно, что касается дара словесника.

— Да мы никуда не спешим, рассказывай, детка, как есть, — Рамона была счастлива и великодушна.

— Лиза, — Ричард уселся рядом со мной, — отец и мама знают, что ты из другого мира, я в детали особо не вдавался, но объясниться нужно было. Пожалуйста, скажи, что ты не против.

— Да я только рада, мне меньше забот. Да и какая тут тайна? Из домашних, за исключением учителей, не знают только дети.

— Не обольщайся, хорошая моя, — хихикнул Ричард. — Ульх рассказывал, что по первости дети буквально тушевались, не зная как себя вести с тобой. Ты же не подходила ни под какие стандарты и нормы не то что аристократки, а даже простого жителя. Тебя считали ненормальной, экстравагантной и слегка сумасшедшей, прости за откровенность. А сейчас они твердо уверены, что ты необыкновенная. Поэтому и принимают так тебя и твои решения. С пиететом. Скажи им про другой мир и они ответят «а, ну это все объясняет» и пойдут заниматься своими делами. Никого ты особо не удивишь.