Мама из другого мира. Дела семейные и не только - Рыжая Ехидна (2019)

— А камней с музыкой можно добавлять! — мой ребенок сразу идею ухватил. — Не очень часто, — добавил Шон с хитрющей улыбкой.

— Все, парни, расходитесь, — скомандовал Ричард. — Мыться и спать.

В почтовой шкатулке меня ждало письмо от бабушки. Удобно устроившись на коленях Ричарда, я распечатала конверт.

Здравствуй, дорогая Эмилия!

Похоже, что я тебя подвела, но надеюсь, что ты оказалась сообразительнее этих прохвостов! В прошлом письме ты рассказывала, что вы готовитесь к выставке-распродаже. Веррес ужинал у нас недавно, вот я и упомянула об этом в беседе, желая узнать подробности мероприятия. Я полагала, что это будет интересно только мне, но я ошибалась.

Сегодня Селитера принимает свою подругу, баронессу Милидору Мейнштар. Мне довелось услышать часть беседы. Оказывается, Милидора загорелась желанием иметь такое же кресло-качалку как у меня и отправила на выставку своего человека, чтобы добыть диковинку, а заодно и выведать новости о тебе.

Не знаю, что там наговорил этот дворецкий, но Селитера была очень раздражена. Надеюсь, что это никак тебя не задело.

В ближайшее время я рассчитываю вновь навестить тебя и твой немного сумасшедший дом.

Не сочти за труд ответить скорее, я беспокоюсь.

Твоя бабушка.

Разумеется, я ответила сразу. Изложила историю, в которой дворецкий спекулировал ее именем, вымогая скидку и судя по тому, как лихо расплатился этот тип, разницу в цене он готовился прикарманить.

Отправила я не только свое письмо, но и небольшую записку от Ричарда.

Уважаемая леди Риштар, если вы готовы мне довериться, то я с удовольствием помогу Вам добраться до поместья, ибо нахожусь сейчас в отпуске и временем, в отличие от Верреса и Лизы, располагаю.

Ричард Гризли.

Вот так. Я немного помучила Ричарда за самоуправство… поцелуями. А после мы разошлись по своим комнатам.

Целибат, чтоб его. Рядом с таким мужчиной!

Глава 25

Жизнь вернулась в прежнее русло. Отпала необходимость в ночных прогулках с Мишкой и поэтому я, наконец-то, начала высыпаться. Мишка стал вполне самостоятельной мобильной единицей в нашем разношерстном, теперь уже без кавычек, коллективе. Ричард охотно выгуливал своего зверя в дневное время, чему дети были несказанно рады, и допустил Димку к воспитанию Мишки, что шло на пользу обоим. Димка был для него обожаемым старшим братом, примером и ориентиром. А мой сын учился ответственности. Так я, во всяком случае, сама себе все объясняла, потому что этот триумвират — Мишка, Ричард и Димка — ничего мне не рассказывали. На все мои вопросы Ричард отвечал:

— Потерпи до установления полной связи, родная, сразу все поймешь. Объяснить это невозможно.

Так что, можно сказать, на детской площадке появился ещё один шкоденок, только весом в три центнера. А еще, Мишка присоединялся к нам на воскресных посиделках, потому в будние вечера появление зверя означало срыв налаженного процесса. А процесс требовал вовлеченности всех и вся.

Малыши были все еще полны воспоминаний о посещении столичной выставки кукол, куда водила их Марьяна. На ярмарке нам их слушать было некогда, да и у них самих впечатлений хватало, а вот дома… Ох, у всех уши болели от возбужденной трескотни. Особенно их поразили куклы в рост человека. Правда, за дриад они обиделись. Кукла-дриада им не понравилась совсем.

— Некрасивый! — Тута была бескомпромиссна в своих оценках. — И коса пустая, ни одного листочка не было.

— А какая красивая? — этот вопрос был моей стратегической ошибкой, потому что все остальное было красивым и нуждалось в подробнейшем перечислении и описании до мельчайших деталей. Мейала только глаза закатывала, тужась придумать для мелких отвлекающий маневр.

— Там был гном из воска, а у него топо-о-орр. Мы хотели посмотреть, а там толпа и дети тоже…