Твоя - Марина Кистяева (2020)

– Аня… – сквозь плотно сжатые губы выдохнул Шаитов, словно сдерживался из последних сил. – А теперь посмотри на ситуацию с моей стороны. Мы с тобой занимались сексом. Пусть оральным, пусть без проникновения. Я ласкал тебя. Ты кончила, черт побери. Со мной. И пусть я знал, что ты ночь проводишь в комнате Булата, воздействуя на него непонятной мне до конца энергией, но я никак не ожидал увидеть тебя голой, спящей рядом с таким же голым братом!

– Я не была голой. И он тоже.

– Кружевные стринги – не в счет!

– Сейчас на пляжах девушки загорают в более откровенном виде.

– Это оправдание твоего вида, да? – глаза мужчины полыхнули недобрым огнем.

– Я не оправдываюсь, Шаитов! Мне это не надо. Я лечила ТВОЕГО брата, и если ты ставишь личные пристрастия выше здоровья Булата, это уже твои проблемы. Я умываю руки. Вернее, уже умыла. Всё. Разговор про ту ночь закончен. Сделай, пожалуйста, заказ и давай поужинаем. Я кушать хочу.

Она снова потянулась к бокалу.

И в какой-то момент Аня, поглощенная собственными мыслями, не заметила молниеносного движения мужчины.

Он перехватил её руку и с силой сжал.

– Ты играешь со мной, ведьма, – прорычал мужчина, отчего его верхняя губа дернулась.

– Пусти.

– Нет.

– Дамир, мне больно.

– Врешь, Аня. Я контролирую свой захват.

– С чем я тебя и поздравляю. Но всё же, верни руку.

Он покачал головой.

– Нет.

Он опустил её ладонь на белоснежную скатерть, накрыв сверху своей. Аня разволновалась, от руки Дамира по кисти и выше побежали легкие, но колкие разряды, пробуждающие ощущения, которые Аня предпочла бы не испытывать в отношении этого мужчины.

Чертова подпитка…

Тело помнило, как он её ласкал.

Да и этот взгляд темных глаз! Даже при полном негативе Ани к Шаитову, она не могла не реагировать на них. Он умел смотреть выразительно. Как страстно, так и уничтожая.

– По поводу пляжа ты права. Но я вспылил. И да, черт побери, приревновал. Ты обнаженная в постели с другим мужчиной, пусть и Булатом, оказалось для меня подобно красной тряпке для быка.

Он выразительно посмотрел на Аню.

Та демонстративно промолчала.

– Не спросишь почему?

– Нет.

– А ты всё же поинтересуйся…

– Зачем?

– Трусиха…

– Если бы была трусихой, не пришла бы тогда к тебе в кабинет и не сидела бы сейчас с тобой здесь.

– Логично. Я сам скажу. Потому что хочу, чтобы ты знала. Я воспринимаю тебе своей женщиной. А то, что моё – моё.

Кровь не просто прильнула к щекам Ани. Она забурлила внутри организма, точно по венам пустили энергетик или лошадиную долю адреналина. Девушка засуетилась. Невозможно остаться равнодушной, когда слышишь подобное признание, а перед внутренним взором стоит картина: Аня лежит на кровати с разведенными ногами, а темноволосая голова Шитова находится между ними, и его язык дарит ни с чем не сравнимое удовольствие.

– Я не твоя, – Аня кое-как собралась с силами и ответила ему. Лучше бы промолчала – голос подвел её.

– Это ты сейчас так говоришь. Мне наперекор. Но мы оба с тобой знаем, что рано или поздно ты признаешься, что моя.

Его охрипший голос приобретал обволакивающие бархатные нотки, которые невидимыми волнами воздействовали на сенсоры Ани, возбуждая и будоража. Уменьшая веру в принятое решение и делая откат к тому первоначальному провальному.

– Ты для этого пригласил меня поужинать?

– Ты ловко уходишь от темы, девочка-Аня.

– Потому что она мне неинтересна.

– Когда-нибудь я тебя за каждую твою ложь буду наказывать… ласково.

– Дамир! – она дернула руку.