Война - Роман Злотников (2012)

Четырнадцатого мая с русского крейсера, доставившего на родину, в Барселону, господина Антони Гауди, после чего отправившегося в Эгейское море, были высажены два десанта — один, в составе одной роты морпехов, на остров Имроз, а второй, численностью в один взвод, на находившийся в тридцати с небольшим верстах к югу от него более мелкий остров Бозджаа. Сопротивления десанту оказано не было вследствие крайней малочисленности турецких сил. На Имрозе у турок было двадцать два ополченца, вооруженных старыми и неисправными винтовками, а Бозджаа вообще не имел гарнизона. После чего крейсер вернулся к Имрозу и встал на якорь в бухте Кусу, опоясавшись противолодочными сетями. Это было сделано, дабы застолбить за Россией очень привлекательные для многих кусочки суши прямо напротив Дарданелл. А то оглянуться не успеем, как рядом окажутся какие-нибудь союзники, которые после окончания войны устроят тут «союзническую» военную базу, взяв на прицел выход из пролива. Ну и зачем нам такое соседство?

Семнадцатого мая наши войска начали десантную операцию на азиатском берегу Мраморного моря в районе Бандырмы, а днем позже — в районе Карабиги, и через четыре дня миннотральные силы флота под прикрытием крейсеров и броненосцев затеяли очистку фарватера Дарданелл. После чудовищных потерь Восточного фронта и полного фиаско последнего наступления от боевого духа турецких солдат остались жалкие крохи, так что гарнизоны турецких береговых батарей азиатского берега Дарданелл сдавались после первых же атак.

Впрочем, Энвер-паша еще посопротивлялся какое-то время. Четверо суток он пытался сбросить наши войска в Мраморное море, но шедшие в авангарде десантных сил морпехи отбили все турецкие атаки и при поддержке бойцов, сыпавшихся на плацдармы градом (и плечо доставки тут было мизерным, и причалов хватало), а также огня корабельной артиллерии расширили занимаемый плацдарм до семидесяти квадратных верст. После этого турки покатились назад, и никакие приказы командиров остановить их бегство не смогли. Ну да суммарные потери турецких войск во время Босфорской операции на тот момент уже превысили триста тысяч человек, причем почти половина из них оказались в плену. И это характеризовало состояние духа турецких войск лучше всего. Так что, когда 26 мая пришло известие о высадке греками морского десанта в Смирне, Энвер-паша решил прекратить бесполезные телодвижения и направил русскому императору предложение о перемирии. Россия взяла себе черноморские проливы…

Конец мая и начало июня прошли для турок под знаком катастрофы. Спешно подготовленные для помощи союзникам и отвлечения русских сил наступления австрийцев в Карпатах и немцев в районе Сандомира окончились ничем. Зато в тылу у османов полыхнуло несколько восстаний — на Аравийском полуострове, в Месопотамии и Северном Йемене, в результате для турок вопрос о мире с нами сразу стал жизненно важен. Но торговались они отчаянно и ни в какую не хотели уступать, когда мы заявили, что видим Мраморное море только в качестве своего внутреннего водоема. Турки упорно настаивали на сохранении своего присутствия хотя бы в одной точке его побережья. Впрочем, после того как сразу после их отказа от обсуждения этого вопроса мы разорвали соглашение о перемирии и двинулись в сторону Бурсы, Зонгулдака и Синопа, а греки начали наступление из района Смирны, они сразу пошли на попятный.